Жду твоего возвращения и желаю скорейшего выздоровления.
Като Р.»
Она уже не в первый раз перечитывала открытку, которую пару дней назад принесла сова. Перечитывала и улыбалась. На душе всегда становилось тепло от мысли, что Като за нее переживает и ждет. В последние дни в Хогвартсе они совсем мало проводили времени вместе, и София по нему скучала.
Перевернув открытку, София в который раз залюбовалась летним пейзажем Хогсмида. Деревня на картинке походила на сказочную страну из магловских мультфильмов.
Приподнявшись на кровати, она поставила открытку к корзине весенних цветов, которые прислала Гринграсс, также с пожеланиями скорейшего выздоровления, и откинулась обратно на подушки.
София очнулась уже три дня назад, и всё ещё помнит, как только открыла глаза и увидела Сириуса.
Она плохо помнила, что происходило в последние минуты в поместье Лестрейнджей. Только то, как увидела Сириуса, а дальше ослепляющая боль, которая всё ещё временами прокатывалась по телу слабым отголоском, стоило об этом подумать.
Первые пару дней она была очень слаба, шевелилась с трудом и с таким же трудом соображала. Но мысли быстро прояснялись, и она быстро набиралась сил. Её без конца поили лечебными зельями и по сто раз на дню проводили диагностику, проверяя, как быстро она восстанавливается.
Целители были довольны, радуясь, что их новосозданные зелья дают такой мгновенный эффект. А София считала, что помогает ей прийти в себя присутствие Сириуса.
Ей казалось, и жизни не хватит насмотреться на него. Хотелось вечность пролежать под его взором, в его надежных объятиях и слушая его голос.
Чувствовать его руки на себе и его горячие дыхание. Ощущать его сердцебиение, возле своих ребер, и засыпать под его голос. И медленно плавиться под его глазами.
Она круглые сутки проводила с ним, и не хотела расставаться и на минуту. Отчаянно пытаясь надышаться им на недели вперед.
Потому что помимо Сириуса её мысли не покидал еще один человек.
Ей казалось, будто она зря теряет время, отлеживаясь в Мунго. Чувствовала, что она должна была давно отправиться на поиски Джори.
София терялась в догадках, почему он с ней не связался за целый год. Ведь он знает, как он был для нее дорог. И единственным объяснением тут было то, что он не имеет такой возможности.
Как она уже поняла, и как она всегда подозревала, к его исчезновению причастен отец. И что он сделал с Джори, оставалось только гадать. Одно было ясно — ничего хорошего.
Не исключено, что Джори в плену. Не исключено, что у него даже возможности нет написать ей или дать хоть какой-то знак. Возможно, всё это время он ждал её помощи.
А она в это время страдала дома, даже не делая попыток его найти, на слово поверив Луи.
А она в это время развлекалась и влюбилась в Блэка, напрочь забыв о Джори. Чувство вины, которое она испытывала первое время влюбленности в Блэка, вновь дало о себе знать.
Что, если он был ей верен, ждал её и её помощи, пока она утопала от любви в объятиях Сириуса, даже не вспоминая о нем.
На сердце было тяжело от осознания, что она не должна была сдаваться. Не должна была забывать Джори. Она должна была хотя бы попробовать найти его и разобраться, что вообще случилось в ту ночь, когда погибла вся его семья.
И потеряв столько времени впустую, она должна немедленно к нему отправиться, потому что она попросту не сможет спокойно жить, пока не убедится, что он цел и здоров.
Ее размышления прервал короткий стук в дверь.
— Войдите, — произнесла она, поднимаясь с кровати. — Профессор Дамблдор? — удивленно спросила София, замечая директора.
— Надеюсь, я вас не потревожу, — директор ей ласково улыбнулся, проходя в палату, — я ненадолго.
София смотрела, как Дамблдор прошел к ней в палату и устроился в кресле напротив ее кровати.
— Я принёс вам кое-что, — Дамблдор запустил руку в один из внутренних карманов и достал оттуда длинную волшебную палочку из светлого дерева. — Это нашли в поместье при обыске.
— Моя палочка, — София вскочила на ноги и сделала шаг к директору, протягивая руку. — Я думала, уже не увижу ее, — она мягко улыбнулась, взяв в руку любимую палочку, которая никогда ее не слушалась. И впервые ощущая тепло, исходящее от древка, переливающееся в руку.
Она взмахнула ею наугад, направив в стену.
— Не надо…
Слова Дамблдора потонули в оглушительном хлопке. Мощный луч, вырвавшийся их палочки, ударился в стену, образовав облако пыли из штукатурки и оставив там огромное обугленное пятно.
София шарахнулась назад, уперлась ногами о кровать и упала на нее, в ужасе глядя на почерневшую стену. В ладони и кончиках пальцев всё горело, будто этот луч вышел не из палочки, а прямиком из её руки.
— Ничего страшного, София, — Дамблдор ей спокойно улыбнулся, достал свою палочку и одним движением привел стену в порядок. — Такое сейчас будет случаться. Вам нужно учиться контролировать свою магию.
А София, от греха подальше, положила палочку на подушку.
— Я бы предложил вам поменять палочку…
— Поменять? — перебила София, глянув на свою палочку.
— Да, поменять. Ваша палочка из кизила. Дерево это чудное и непослушное. И хоть такие палочки способны на серьезное волшебство, но они слишком шумные и привередливые. А в сочетании с пером феникса, которое очень трудно подчинить себе…
— Я не буду менять палочку, — отрезала София, снова перебивая директора.
Дамблдор тяжело вздохнул, разводя руки.
— Дело ваше. Я так понимаю, целители уже сообщили о том, что вам нужен индивидуальный преподаватель? — спросил Дамблдор, а София ему кивнула. — Но, не смотря на это, я готов снова принять вас в стенах Хогвартса и дать вам возможность доучиться…
— Я не вернусь в Хогвартс, — произнесла она, в очередной раз перебив директора.
Дамблдор еще мгновение помолчал, вглядываясь в ее лицо, а потом слегка улыбнулся.
— Что ж, этот вопрос вы вправе решать сами.
— Только не говорите никому, — поспешно добавила София, поднимая на него взгляд. — Сириусу. Я ему сама скажу.
— Разумеется.
На секунду опустив взгляд, София вновь взглянула на директора и задала вопрос, который давно не покидал ее голову:
— Профессор Дамблдор, вам что-нибудь известно о моем брате? О Луи?
— Увы, но нет. Когда вы пропали, я пытался выйти с ним на связь, писал ему письма, но совы всегда возвращались обратно с нераспечатанным конвертом.
Это могло значить либо то, что Луи хорошо скрывается, закрыв свое тайное место даже от сов, либо же он и правда мертв.
— Последний раз его видели в Париже пару недель назад.
— Ясно, — отстраненно произнесла София, глядя перед собой. Как бы она не отказывалась верить, что Луи мертв, она знала, что он бы ее никогда не бросил.
С другой стороны, брат уже однажды жестоко обманул её. Видел, как она убивается, как страдает, и все равно не рассказал правду. Возможно, он и сейчас смог отказаться от нее ради своего благополучия.
— Это всё? — грубо спросила она, посмотрев на директора.
— Вообще-то, нет, София, — Дамблдор поудобнее устроился в кресле и устремил на нее свой ясный взгляд. — Мне бы хотелось знать, что произошло в поместье.
— Меня пытали, — резко ответила она. — Белла резала меня и заставляла видеть всякие ужасы. А еще один парень постоянно брал мою кровь для каких-то зелий.
Она договорить не успела, как почувствовала, что в ее мозгах совсем не аккуратно копаются. Или же она стала такой восприимчивой после общения с Темным Лордом?
— Мерлин, — прошептала она, закрывая глаза и опуская лицо в ладони. Столь резкое вторжение в мысли вызывало чудовищный дискомфорт. — Я же и так всё рассказываю. Обязательно вот так вламываться в мозги? — зло произнесла она, даже не пытаясь скрыть недовольство в голосе.
Её способностей не хватало, чтобы полностью скрывать свое сознание от таких искусных легилиментов как Темный Лорд или Дамблдор, но ей вполне хватало способностей, чтобы понять, что все её сознание переворошили в очередной раз.