Царица, слыша отчаянные вопли кормилицы, выбежала из светлицы, и картина, представившаяся глазам ее, оледенила кровь в ее жилах… Девятилетний святой мученик лежал, окровавленный, в объятиях той, которая воспитала и хотела защитить его своею грудью; он трепетал как голубь…
Мария Феодоровна с воплем отчаяния схватила своего порфирородного сына; Жданова молча указала ей на безбожную мамку, смятенную убийством, и на злодеев, бежавших двором к воротам. Царица, рыдая, обнимала Димитрия, старалась остановить текущую из гортани его кровь, но уже было поздно: он испускал дух и вскоре скончался, не слыхав вопля отчаянной матери!..
Злодеи между тем скрылись, некому было остановить их; но Всевышний Мститель присутствовал!..
Чрез минуту весь город пришел в волнение. Звуки набата не умолкали, и вскоре улицы наполнились народом. Толпы горожан со всех сторон бежали на звук колокола; смотрели дыма, пламени, думая, что горит дворец, и тут мятеж открылся со всеми своими ужасами. Площадь перед дворцом была затоплена народом; говор, шум, крик, звук набата, мешаясь вместе, представляли страшную картину.
– Да что ж это, ребята, – вскричал наконец один горожанин с черною окладистою бородою, – скоро ли мы добьемся толку – набат гудит все чаще и чаще; ворота в дворце заперты, а мы стоим сложивши руки, за мной, ребята, – ворота и запоры нас не удержат, пойдем и уверимся, не угрожает ли какая опасность царице и царевичу!
– Идем, идем! – раздались тысячи голосов; ворота затрещали, и толпа, хлынувши на двор, остановилась в недоумении: на земле лежал окровавленный царевич, подле него мать и кормилица без памяти…
Скоро в народе снова раздался шум, одни рыдали, другие требовали злодеев… Жданова пришла в себя, приподняла голову, зарыдала, и имена убийц были ею произнесены.
В это время явился дьяк Михайла Битяговский.
– Не верьте ей, народ православный! – закричал он. – Она сумасшедшая и говорит это в забытьи: царевич не убит, сейчас играл он здесь ножичком, забавлялся; вдруг случился с ним обыкновенный припадок, и он сам наткнулся на нож! Идите, граждане, по домам! Молитесь за упокой души невинного младенца и не возмущайтеся напрасно!
– Душегубец! Злодей! Цареубийца! – раздались вдруг голоса в народе, и град каменьев посыпался на Битяговского. Злодей искал спасения во дворце, но народ схватил его и там, он был вытащен оттуда вместе с клевретом своим Третьяковым.
– Смерть убийцам! – загремели тысячи голосов, и преступники пали под тяжкими ударами…
– Говори, злодей! Говори, нечестивец! – вскричал горожанин с черною бородою, замахиваясь камнем на Битяговского, который лежал уже при последнем издыхании. – Говори, что сделал тебе царевич, за что вы пролили кровь неповинную, кто научил, кто подкупил вас?
– Борис Годунов!.. – отвечал злодей. – Умоляю вас, пощадите меня, я не виноват, я исполнил волю Годунова!..
Камень засвистел в руке горожанина, черная кровь злодея брызнула неподалеку святой крови праведника – и Битяговского не стало…
Другая толпа явилась пред Разрядною избою, куда скрылся в смятении Данила Битяговский с двоюродным братом своим, Никитою Качаловым, и их ожидала подобная участь. Двери избы были разломаны, и злодеи пали, засыпанные грудою камней…
Чрез несколько часов тело убиенного царевича перенесено было в церковь Спаса; но волнение народное еще не умолкало. Дом Битяговского был разграблен, слуги его убиты, а скрывавшийся там последний злодей Осип Волохов приведен к церкви и умерщвлен в глазах царицы… подтвердивши признание Михайлы Битяговского и наименовавши главного виновника Димитриевой смерти – Бориса Годунова.
Во время этого мятежа какая-то нищая поспешно вышла из города, в руке ее был страннический посох, за плечами котомка; она быстро пошла по Московской дороге, держась ближе к перелеску, и тщательно скрывалась от взоров пешеходцев… Это была юродивая Агафья…
Глава четвертая. Избрание Бориса Годунова на царство
Народные толки о кончине царя Феодора Иоанновича. – Царица Ирина Феодоровна. – Новодевичий монастырь. – Хитрость Годунова. – Усердие народа. – Торжественное посольство. – Патриарх Иов. – Венчание Бориса на царство.
Всем известны события, последовавшие за убиением неповинного царевича. Сам виновник преступления был судьею. Пристрастное следствие, производителем коего был князь Василий Иванович Шуйский, оправдало и виновных и казнило невинных. Родственников царицы, всех нашли, сослали в отдаленные города и заточили в темницу; ее, несчастную мать убиенного, постригли и отослали в дальний монастырь; тела злодеев, Битяговского и товарищей его, кинутые углицким народом в яму, вынули и предали земле с честью; граждан, объявленных убийцами невинных, казнили и ссылали; Углич опустел. Но святая церковь, почитающая останки младенца-мученика, заповедала нам чтить память святого угодника, а беспристрастная молва современников и святая истина, разорвавши мрак ложных выдумок, передала из рода в род вечное проклятие убийцам!..