Даже в то время, когда Деннис ухаживал за Маргарет, они оставались очень независимы друг от друга. Для нее главным была политика, для него — матчи регби, крикета, партии в гольф, автогонки и охота. В декабре 1950 года он подарил ей хрустальную пудреницу с серебряной крышечкой. Она была очень взволнованна, чувствуя, что приближается нечто серьезное. В сентябре 1951 года Деннис попросил ее руки, окончательно решив, что «это она». Ее жизненная сила, ее воля, ее смелость вдохновляли его и даже восхищали. К тому же он понимал, что она не будет надоедливой язвой, требующей, чтобы он всегда был около ее юбки, и просящей ласк и баловства. Он сможет и дальше вести привычный образ жизни и делать карьеру. Что до нее, то и она понимала, что он будет хорошим, достойным мужем, уважающим ее жизненный выбор, не требующим от нее быть смиренной домохозяйкой, которую держат в доме только для того, чтобы она ежевечерне приносила ритуальную рюмку виски, в ожидании того, когда господин соизволит сесть за стол. Для человека, родившегося в 1915 году, это был замечательный союз. Он был совершенно согласен с тем, что сказала однажды Мэгги в интервью, данном «Санди диспеч»: «Женщина должна сохранять мир с мужем. Если у нее нет интересов вне семьи, ей не о чем будем с ним говорить». Без сомнения, она думала о своей матери…
Словом, в ответ на его предложение она сказала «да», тем более что и сэр Боссом ей посоветовал «довести дело до удачного завершения». Чтобы действительно устремиться в пучину политики, ей необходимы были материальное благополучие, которое освободило бы ее от всяческих забот, а также муж, которого не стыдно было бы представить избирателям, достойные дети, дом, куда можно было бы приглашать гостей. Да, трудно было бы придумать что-то менее романтичное, но трудно было бы себе представить и что-то более надежное.
Это был приемлемый, удобный брак, заключаемый на основе сходства характеров, но гораздо более прочный, чем множество союзов, заключаемых скоропалительно под воздействием весны, страсти и распадающихся слишком быстро в осеннюю пору умирания любви. Эта чета будет жить очень хорошо. Деннис согласится играть роль принца-консорта. К большому сожалению биографов, всегда падких на всякие пикантные истории, в их жизни невозможно найти хотя бы малейший сучок или задоринку. По-видимому, они оба раз и навсегда отказались от мыслей о незаконных любовных похождениях. В семействе Тэтчеров викторианская мораль не была лицемерием, достойным Тартюфа. Сорок пять лет спустя Маргарет напишет: «Мой брак — это одно из самых лучших дел в моей жизни». После смерти Денниса (26 июня 2003 года) она так до конца и не оправилась. Первые симптомы болезни, подтачивающей сегодня ее здоровье, проявились именно тогда. Кэрол, их дочь, напишет в книге, посвященной отцу: «Это был счастливый брак, это было соглашение, основанное на общих ценностях и на молчаливом согласии предоставить друг другу свободу <…>. В нем не было проявлений собственнического чувства, а были только уважение и верность».
Свадьба состоялась 13 декабря 1951 года. По обычаю церемония бракосочетания должна была бы происходить в Грантеме, так сказать, «у невесты». Однако обычаями пренебрегли, и церемония совершалась в Лондоне, в Уэсли Чэпел (Уэслианской церкви), в «методистском соборе», в районе Барбикан. Будущая мисс Тэтчер несомненно хотела забыть «самый скучный городок Англии» и «душок» лавки и хотела, чтобы это забыли другие. В то время она еще не пользовалась своим простонародным происхождением как щитом против нападок тех, кто упрекал ее в политике, «благосклонной» по отношению к привилегированным слоям общества; напротив, она хотела быть леди… На свадьбе, кроме ее родных, из Грантема со стороны Маргарет никого не было; были друзья Денниса и кое-кто из мира политики. Мэгги была великолепна в синем бархатном костюме и в роскошной шляпе, украшенной страусовыми перьями. Можно было подумать, что она только что сошла с картины Викторианской эпохи. Это была представительница мира Джеймса Айвори, а не мира Кена Лоуча. Венчание совершил пастор Скиннер, друг, когда-то открывший для Маргарет прелесть Лондона. Однако был у этой свадьбы некий привкус вероотступничества, потому что Деннис принадлежал к Англиканской церкви и женился вторично по канонам методистской церкви, потому что в те времена Англиканская церковь не позволяла разведенным вступать в брак повторно. Но старый Альфред чувствовал, что его дочь сближается с Англиканской церковью. Этот старый человек мог бы сказать об этом браке так: «Полпути к Риму пройдено», а в его устах такие слова не звучали как комплимент.