В Италии и во Франции набирали силу коммунистические партии. Правительство Эттли, озабоченное серьезными экономическими проблемами, затрагивавшими элементарные жизненные потребности, являлось доступным объектом для коммунистического проникновения. Коммунисты распространяли свое влияние через государственную службу и профсоюзное движение, что в конце концов приводило к чисткам. Ко времени, когда в 1950 году началась война в Корее, антикоммунистические страхи завладели сознанием многих. «Холодная война» еще более посуровела.
С 1939 по 1945 год промышленное развитие в Англии фактически замерло, и теперь страна производила продукцию на старых заводах, на старом оборудовании. Недостаток рабочей силы в промышленности принял угрожающие размеры. Многие из самых молодых и самых сильных рабочих были мобилизованы в 1940 году, и демобилизация шла постепенно. Особенно остро страдала от недостатка рабочей силы угольная промышленность. В январе 1947 года разрыв между потреблением и производством угля составлял 300 000 тонн в неделю {18}. Угольный кризис, как нарочно, совпал с самой суровой зимой за столетие. Метели и минусовые температуры замучили страну. Потребление электроэнергии лимитировалось. Быстрой помощи ждать было неоткуда, и нормирование становилось все более жестким. В ноябре 1948 года норма выдачи ветчины была сокращена вдвое — до одной унции в неделю. В 1949 году, через четыре года после окончания войны, потребление продуктов питания на душу населения было все еще ниже, чем десятилетие назад {19}. В том же году сильно пошатнулся фунт стерлингов. В сентябре фунт был девальвирован на 30 процентов — с 4,03 до 2,80 доллара. Англии, самые основы жизни которой заколебались, а перспективы на будущее выглядели мрачно, приходилось экономить и все больше сокращать свои расходы за границей.
Маргарет Тэтчер, которая в ту пору, чтобы не замерзнуть, не снимала пальто в помещении, не понаслышке знала об экономических трудностях. На полках бакалейной лавки ее отца было хоть шаром покати. Гордая патриотка, она страдала, видя, до какого положения дошла ее родина.
Палестина была отдана. От финансовой помощи Греции и Турции, необходимой для противодействия посягательствам коммунизма, пришлось отказаться. Индии, жемчужине английской короны, плюс Пакистану, Цейлону и Бирме — всем им была предоставлена независимость в 1947 году или в начале 1948 года.
Конец 40-х годов был чрезвычайно трудным временем, и эти годы наложили на Эттли неизгладимый отпечаток. Трумэн однажды назвал лидера лейбористской партии и премьер-министра «скромным человеком», что побудило Черчилля ядовито заметить: «Ему есть от чего быть скромным». На сей раз Черчилль был несправедлив. Достижения этого щуплого человечка со щеточкой усов носили скорее радикальный, чем скромный характер. Эттли в значительной мере деколонизировал империю, осуществил структурную перестройку промышленности и создал систему социального обеспечения, которая на некоторое время станет образцом для Европы, если не для всего мира. Он положил начало новой политике в области обороны, предоставив Соединенным Штатам право размещать ядерное оружие на британской земле, что рассеяло любые остающиеся сомнения насчет способности Британии обороняться без помощи Соединенных Штатов. Благодаря ему лейбористская партия впервые стала полноценной политической альтернативой консерваторам, занимавшим, иногда в коалиции с либералами, господствующее положение у кормила власти на протяжении первой половины столетия.
Эттли удовлетворил сильно ощущавшуюся после войны потребность в том, чтобы государство взяло на себя беспрецедентно большой круг обязанностей в областях, всегда находившихся в компетенции индивидов. Однако при этом он едва не искоренил в Англии дух корпоративной и личной инициативы. Чувство ответственности оказалось размытым. Стимулы к труду исчезли. Содержание огромной государственной надстройки и субсидирование непроизводительной работы означало, что меньше средств поступало на промышленное развитие. Эта нехватка средств увеличивала трудности восстановления экономического потенциала Англии начиная с 50-х и вплоть до конца 70-х годов. Поддержание фикции, будто Англия остается европейской военной державой, также отвлекало средства, которые могли бы быть с большей пользой потрачены на обучение специалистов, переоснащение производства и реконструкцию заводов.
В тот же период начали также выдвигать все новые требования профсоюзы, вынуждая плохо обученный управленческий персонал заключать с ними соглашения, гарантировавшие низкую производительность труда. Во всем мире наступал послевоенный экономический подъем, но только не в Англии. Повсюду — во Франции, Германии, Италии, Японии и Австрии — экономика развивалась высокими темпами. К 1948–1950 годам мировое промышленное производство ежегодно возрастало на 13 процентов, втрое быстрее, чем в Англии {20}, где темпы работы давно уже отличались неторопливостью. Семена послевоенного упадка Англии были посеяны еще до войны. Однако социализм Эттли, в основном сохранявшийся его преемниками вплоть до прихода к власти Тэтчер, усугублял серьезность проблемы, за решение которой в конце концов возьмется Мэгги.