Наконец, я скрутил ей руки и связал их за спиной поясом от ее халата, а рот заткнул подвернувшимся под руку кухонным полотенцем. Фу-у-ух... Ну и угораздило меня попасть не в ту квартиру! Я рассмотрел женщину: голова ее была в железных бигудях, лицо красное и некрасивое, в глазах страх, халатик задрался до груди, обнажая ничем не прикрытые мясистые бедра...
- Извините, ошибочка вышла, - сказал я ей как можно более спокойно, - дайте я вас прикрою. Что ж вы это... нижнем бельем пренебрегаете.
Женщина только промычала в ответ, глядя на меня изумленно.
- Я сотрудник уголовного розыска Парагазаормонов, соврал я, произнося фамилию как можно невнятнее и запутаннее, - в этом доме ожидается один особо опасный преступник, бежавший из колонии строгого режима, и мы на него ставим засаду, - я пронес перед ее носом свое служебное удостоверение, достаточно быстро, чтобы она не смогла его толком рассмотреть. - Вы мне верите?
Она с готовностью покивала головой - что ей еще оставалось делать?!
- Вот и прекрасно. Я извиняюсь за принятые к вам меры. Я ведь не видел, кто на меня нападает, а рот я вам заткнул, чтобы вы не вспугнули преступника.
Женщина обрадованно закивала в ответ.
- В вашей квартире больше никого нет?
Она отрицательно помотала головой.
- Вот и чудненько, - сказал я. - Сейчас я вас развяжу, и вы будете оказывать мне содействие и помощь, договорились?
Я развязал ее. Она тут же вскочила и, быстро осмелев, заявила:
- Я буду жаловаться на вас!
- Это ваше право, - согласился я, - но только после окончания операции. - А теперь я вас попрошу об одном одолжении: я чертовски устал. Всю ночь преследовал преступника, а теперь вот засада... Я немного отдохну на диванчике, а вы прислушивайтесь. Услышите что-то подозрительное - сообщите.
- Это бог знает что! - возмутилась хозяйка, но не сильно возмутилась, а так, по-будничному. Вероятно, она привыкла жалеть уставших мужчин. - Подождите, я вам подушку принесу.
Не дожидаясь подушки, я улегся на диван и тотчас отключился. В этот раз бог миловал меня и никаких кошмаров мне не привидилось.
Проснулся я от того, что меня тормошили за плечо. Я с трудом разлепил веки и увидел перед собой незнакомую женщину... Нет, кажется, это была та самая, только без бигудей - теперь у нее на голове были вполне симпатичные вьющиеся локоны с каштановым отливом. И сама она вполне привлекательной на этот раз показалась... На ней был все тот же легкий халатик, в отвисшем вороте которого просматривались островисящие груди. Не удержавшись от искушения, я засунул руку под халат.
- Вы что?! - отпрянула она, зардевшись. - Я вас по делу бужу, а вы с глупостями!
- По какому делу?! - зевнул я, демонстративно почесывая между ног.
- В соседнюю квартиру уже три минуты какая-то дамочка звонит - я в глазок ее видела, растрепанная лахудра такая.
Я встал и приложился к глазку: перед дверью покойного профессора стояла Анна.
- Идите на кухню, - сказал я. - Это наш агент, мне нужно с ней переговорить. И не подслушивайте!
Хозяйка послушно удалилась, а я, открыв дверь, втащил Анну в прихожую. Вид у нее был жалкий: волосы торчали в разные стороны, а под глазом был фиолетовый синяк.
- Ты сволочь! - набросилась она на меня с кулаками. Ты меня бросил связанную, и меня увезли бандиты! Хочешь знать, что они со мной сделали?!
- Зачем же ты открыла им дверь в машине? - спросил я, с трудом переваривая неожиданную информацию.
- Они облили ее бензином и сказали, что подожгут, если я не выйду! - заревела она. - Они меня чуть до смерти не замучили, а потом они накурились травы и уснули, а я убежала...
Тут кровь мне ударила в голову: над моей любимой женщиной жестоко надругались!
- Адрес! - взвыл я в ярости. - Адрес записала?!
- Вот, - протянула она мне смятую бумажку.
- Ну, с-суки!!!
Я отвел Анну на кухню и сказал хозяйке:
- Эта женщина пострадала от бандитов. Окажите ей первую помощь. Врача вызывать пока не надо. Все. Я буду через час.
14. Рыба-осмехун
- Кто? - послышался за дверью голос.
- Мосгоркастрат, - процедил я сквозь зубы.
- Не понял...
- Санэпидемстанция.
Дверь приоткрылась на цепочке, но этого было для меня вполне достаточно: я мощно толкнул ее плечом, цепочка слетела, жалобно звякнув. Я толкнул еще раз - хозяин квартиры повалился на пол, получив дверью по лбу. Я вырубил его ударом ноги по горлу, но не смертельно, а так, слегка, и ворвался в комнату, чтобы рубануть остальных, но никого больше не было... Я на всякий случай осмотрел квартиру: это было типичное мещанское гнездо с коврами на стенах, с искусственной медвежьей шкурой на полу перед диваном, со зверевскими финтифлюшками в серванте и с люстрой из чешского стекла. Стоп! В серванте была фотография в рамке... Я взял фотографию и с удивлением рассмотрел ее: на ней была изображена счастливая на вид парочка, танцующая танго в ресторане. Вне всякого сомнения, это была Анна и тот мужик, которого я вырубил.
Черт побери, опять я попал в ловушку! Я перетащил хозяина из прихожей в комнату, усадил на диван и полил его голову водой из чайника. Он с трудом очнулся. У него был вид жалкого интеллигента: карие подслеповатые глаза, редкие волосы, мясистые безвольные губы. На вид - лет тридцать, но лицо наивно-детское.
- Кто это? - сунул я ему под нос фотографию.
- Я с женой, - промямлил он.
- Где она сейчас?
- Не знаю, - ответил он жалобно. - Вчера она ушла к маме, но у мамы ее нет... А вы кто?
- Я - наемный убийца, - сказал я вразумительно. - Она послала меня сюда, чтобы я убил тебя, - и тут меня разобрал дикий хохот. Это же надо, девка просто изгаляется надо мной, а я ржу, как беременная лошадь.
- Что с вами, у вас истерика? - спросил наш муж.
- Неа, рыба-осмехун, - сквозь слезы пробормотал я.
- К-какая рыба? - переспросил он.
- Коньяк у тебя есть? Или что еще?
- Я не пью, но коньяк есть, - торопливо сообщил муж и поскакал за бутылкой.
- Рюмахи не забудь, - напутствовал я его, - Я зато пью, - и чуть тише добавил, - и жена твоя опрокидывает только дай.
После моей пятой он все же переспросил о рыбе.
- Да это еще со студенческих лет, - начал я, - как-то загораем на пляже. Середина дня. Жарюка лютая. Детей даже нет на пляже - так палит. Тишина стоит - каждый плеск волны как гром. Вдруг появляется мужик с ластами, надевает маску, заходит в воду. Отплывает. Скука полная. Мы все напряженно раглядываем его действия. Давай наливай, заслушался, блин. Тот отплывает, потом возвращается, что-то поправляет и опять уплывает. Налил? Себе налей. Ну как знаешь. Мы сидим. Ты въехал, что тишина и жарюка? Так вдруг около буйка мужик выпрыгивает на метра полтора из воды, срывает маску и дико ржет. Потом гигантскими гребками подплывает к берегу и содрав ласты убегает, при этом истерически смеясь. Поехали. Мы сразу придумали, что это рыба-осмехун подлавливает аквалангистов, травит их анекдотами, и те от смеха тонут, а наш чудом уцелел, потому что с чуством юмора у него беда была. Теперь понял?
- Ага, а знаешь, - пожаловался он мне. - Я не выпиваю, не курю, ей не изменяю, зарабатываю прилично, а она меня презирает, я ведь чувствую! Но не знаю, за что...
- Прибор у тебя нормально функционирует? - всеми мускулами лица я изобразил сочуствие.
- Да, все в порядке... Только она не хочет.
"Хм... не хочет", - усмехнулся я про себя, но из деликатности виду не подал. Вообще я очень переживаю, когда вижу своих покойных с другими. Не пугайтесь, я для себя всех своих бывших подруг называю покойными. Зато, когда вижу их мужиков, так и хочется сказать им в лицо какую-небудь интимную деталь. Надо как-нибудь попробовать сказать, интересна реакция.