Но никто почему-то очевидное не может принять за правду. Автоматически действует посылка:
- Мир на земле утроен несовершенно, поэтому и искать правду здесь бессмысленно. - И всеми силами стараются доказать эту правду начала мира с 17-го года.
Шекспир и Пушкин доказали как раз обратное:
- Правда - это то, что мир устроен также, как театр, имеет не одну, а две части:
- Сцену и Зрительный Зал. - Такие же две части, как Море и Суша. Поэтому вы можете быть или там, или:
- Там, - и не можете стать наблюдателем и моря, и суши одновременно. - Это произойдет, как сказано в Евангелии:
- Чуть позже, - уже на Новой Земле, где:
- Не будет морей, - не будет, следовательно, и деления мира на две части:
- На Часть - за крепостной стеной Бога, и на Часть людей, пытающихся штурмовать эту крепость.
Или наоборот:
- Люди именно и спрятались за крепостной стеной от Бога, и утверждают, что:
- А раньше-то ничего и не было!
Мы вот тока-тока разгребли всю эту кучу вранья в 17-м году, и теперь действительно пошла одна только:
- Голимая правда.
Глава 80
- Хочу сыграть, как Орлова, ткачиху, - сказала она.
- Так, рад бы не могу.
- Ты считаешь, что я хуже Орловой?
- Да - нет, может и лучше, по крайней мере, некоторые Кедры считают вас вообще, Русской Красавицей.
- Тогда, мэй би, сразу члена правительства? - она даже чуть нагнулась к нему со сцены, а он взирал на нее снизу, как режиссер, недоумевающий еще и сам:
- Почему люди разговаривают своими словами, а не тащат цитаты из Гамлета?
Но добавил:
- Вам бы Офелию сыграть, или Ромео и Джульетту.
- Обе-обо-обеих сразу, что ли?
- Да какой смысл разбираться, если это дело, точнее:
- С этим делом мы покончили.
- Давно?
- Хотя и недавно. Теперь члена правительства может сыграть только ткачиха. Иди, устройся на ткацкую фабрику, как Любовь Орлова сделала для Александрова, или Манька Аблигация ради Владимира Высоцкого, чтобы его повысили в звании до майора уголовного розыска.
- Повысили?
- Не успели.
- Почему, Манька Облигация не согласилась на роль его резидента на ткацкой фабрике?
- Не то, что не согласилась, а наоборот, стала резидентом ткацкой фабрики в уголовном розыске.
- И мне, что ли, играть Офелию, как агенту эФБиАй?
- Да, тем более, тебе это легко сделать, ты была в Америке - значит уже завербована.
- Я не хочу здесь работать официанткой, а по совместительству играть в народном театре. Можно я буду работать артисткой, а играть официантку?
- Можно-то можно, да только нельзя, и знаешь почему?
- Это единственное место уже занято любовницей механика Гаврилова по прозвищу Ми Халковский?
- Ладно, тогда пойду, потанцую с моим вечным Коровьевым, несмотря на его треснувшее пенсне, авось пробьет мне сегодня роль Маргариты.
- И действительно, - сказала Мотя, наконец понявшая, хотя и с тяжелым вздохом, что выбрала правильное жизненное кредо:
- Играть роль тоже режиссера, имея в виду:
- Быть женой Электрика.
Как говорится:
- Быть - это быт, - а всё остальное творчество нужно только затем, чтобы:
- Казаться, - а:
- Маргариты в её устоявшемся виде еще нет.
Тем не менее, можно было заметить, что Алла Два ходит по залу, как метрдотель, и рассаживает всё прибывающих и прибывающих гостей.
- Проходите, садитесь, всем места хватит, - только и говорила она, и иногда добавляла:
- А вам прямо сейчас на сцену.
И именно это она сейчас сказала влюбленной парочке.
Парень вышел на сцену, и попросил музыкантов играть арию Дон Кихота из одноименной оперы:
- Дульсинея Георгиевская.
- Всё? - спросил гитарист Михаил Маленький.
- А что ещё? - спросил парень.
- Я имею в виду: или?
- Что, или, прости, я не могу понять тебя с двух слов из-за долгого отсутствия на этом банкете жизни.
- Или выпьем сначала? - сказал Германн за ударной установкой.
- Нет, ребята, к сожалению, но я уже отвык от этого дела Там, - парень махнул лапой, куда-то:
- Вверх! - И добавил: - Шампанское есть?
- Есть.
- Брют-т есть?
- Сколько надо?
- Ящика, я думаю, хватит.
Ребята решили, что возвращенец из Там-Тама решил угостить всех, но оказалось:
- Нет, мне лично нужны все двенадцать. - И начал, значится, тащит на сцену свою возлюбленную, однако, и она не поняла его, сказала, тоже как-то немного странно:
- Считай, что я и так стою.
- Как так? - не понял он
- На балконе.
- Ладно, - сказал он и запел, иногда заменяя испанские слова русскими:
- На турнире на пиру, иль на охоте
Ходит слава о бессмертном Дон Кихоте-е!
Ляля-ляля- ляля-ляля-ляля-ля-ляля-я!
- А вы не забывайте про шампанское, так мы должны дать понять зрительному залу, что она мне практически не доступна.
- Как? - не понял даже Кот, опустив саксофон.
- Как Леший Русалке? - спросил Михаил Маленький.
- В общем, да, но некоторые могут подумать, что Леший тоже может жить в воде вместе с Русалкой всю оставшуюся жизнь. Нет, она не Русалка, а простая деревенская девушка, влюбившаяся в рыцаря Золотого Камня, и он хочет дать ей понять, что они находятся в разных временах, пока она не пройдет инициацию в храме Исиды.
И догадался до замысла этого артиста - сам себе режиссера Войнич, и крикнул, не поднимаясь с места:
- Поливайте его шампанским!
Думали:
- Ошибся лауреат.
Но нет, парень только кивнул, как Мэрилин Монро, предлагая американскому президенту взять ее замуж.
И значит, он поет, а она только смотрит на него снизу, примерно, как только недавно мучился Евстигнеев, объясняя Алферовой, что играть президента компании намного лучше, чем наоборот:
- Президент - или руководитель театра - будет играть всенародно доступного водителя троллейбуса.
Так - под струями шампанского он допел до конца арию про борца в Ветряными Мельницами, стоящего на Зиккурате Пирамиды и его Дульсинею, которая, как она сказала в своё оправдание:
- Немного боюсь подниматься, - так до сих пор не может привыкнуть даже к качающему на верхатуре ресторану Седьмое Небо недалеко от телецентра, ибо есть предсказание, что когда-нибудь она на него всё-таки грохнется.
И они - можно сказать и так, ибо только один из них явился с Того Света, а другая была его проводником на сцену Этой Ночи, о которой он так долго, четверть века, мечтал, - сошли к своему месту за столиком, предварительно представившись:
- Георгий Бурков и Татьяна Ух.
И вышла парочка, чтобы подтвердить эту истину, отменяющую всякие мистификации, Евгений Евстигнеев и Ирина Алф со второго стола.
Имена живых, сидящих за столами вместе с покойниками пришлось немного сократить по просьбе:
- И Тех, и Других. - И, что самое интересное, по одной и той же:
- Мы Их боимся немного. - То, что живые боятся покойников - известно, а про покойников пришлось сделать открытие:
- Людмила Гурченко, например, заявила, что живые пахнут неприятно - как их ни души - и пояснила более подробно:
- Как сыр портянкой, - есть можно, но с непривычки сразу непонятно, что это: