- Почему?
- Вы не знаете, чего я хочу.
- Ты не сказала?
- Пока нет.
- Мне послышалось было:
- Артисткой хочу быть!
- Прошу прощения, но нет, ибо вижу: я не Мэрилин Монро.
- Почему это видно? - спросил Миша.
- Волосы не те, не блондэ.
- Это вер-на-а, - согласился Германн.
- Но я могу петь.
Пришлось заводить Эрику Краузе в следующий раз - у ребят дрогнули руки, они фыркнули, как лошади, понявшие, что у хозяина осталось мало денег, и опять будет просить подыскать ему богатую невесту.
- Петь все могут, - наконец подытожил Миша, - опять начиная вторую чашку с толстой пенки.
- Да?
- Разумеется, - поддержал разговори Майор.
- Что мне тогда делать? - спросила она, и добавила: - Если предположить, что мне уже надоело поить пивом, теплой апельсиновой, и хорошим кофе с полутора сантиметровой очень вкусной пенкой разных оболтусов и обалдуев? Кстати, - добавила она, - к вам, я вижу, это не относится: вид не только приличный, но и очень, очень умный.
Третий раз кофе наливать не пришлось, но было близко к этому, ибо Миша все-таки выронил чашку, и попросил:
- Ту бутылку, которая холодная, - я заплачу вдвойне, и если возможно, рублями, курс опять подняли, не стал менять доллары.
Майор удержал, но маленькое пятнышко все же царапнулся лацкан его пиджака.
- Простим ее? - сказал Миша.
- Ладно, но и вы к нам, в том смысле, что извиняйте: не часто люди вот так прямо в лицо говорят правду - разволновались.
Сейчас у нас дело, - продолжил Германн, - а чуть позже мы опять подойдем, но вы к этому времени подготовьте, уж сделайте милость:
- Всю программу сразу.
- В каком смысле?
- В том смысле разъяснил Михаил, - что и литературу, и басню, и песню.
- Простите, первое, что было? Я запишу, если вы не против. Первое - это литература? В каком, простите, смысле?
- Напишите э литл эссе.
- А! понятненько, басня - это про лису - знаю, песня про Высоцкого тоже знаю. Чапайте пока до вашего делу, а я сейчас быстренько всё изготовлю.
- Точно тебе говорю, - когда они двинулись по аллее сказал один, - купит бутылку Камю, а потом лучше сюда не ходи - замучает требованиями: когда, да будет ли толк?
- Надо самим купить ей что-то хорошее, и будет всегда держать для нас холодное пиво, и горячую кофе.
- Горячую?
- А что, уже можно и так.
- Можно, если иметь в виду чашку, а не ее кофе.
- Ты отстал от жизни Фока. - Но время приблизилось к двенадцати и они сосредоточились.
Медиум:
- Гена Хазанов даже в этом - приличном - возрасте ходил на Красную Площадь подрабатывать Брежневым - очень похож.
- Никого. Почему?
- Ты думал, они придут заранее?
- Они? Нет, я думаю, он будет один.
- В общем так, я буду с ним разговаривать, а ты рыскай глазами по сторонам, но не подавай вида, что заметил.
- Заметил, что?
- Ты забыл? Он точно будет не один, как минимум двое будут на хвосте, но в незаметном виде.
- Ну, окей, я постараюсь их узнать. Хотя - не поворачивайся - у нас, в том смысле, что у тебя за спиной, а вижу так, невооруженным взглядом именно двое уже сфотографировались.
- Но это бабы, - сказал Миша.
- Откуда знаешь?
- Шанелью номер пять потянуло.
- Этого не может быть, потому что не может быть никогда.
- А никогда не может быть никогда, потому что уже:
- Было, было, было.
- Кстати, ты бинокль с собой не взял?
- Зачем?
- Мы не договаривались?
- Подожди, я сейчас повернусь, и увижу их и без бинокля, а чтобы никто ничего не заметил, ты поворачивайся вместе со мной.
- Там нет ничего интересного
- Будешь смотреть на Чистые Пруды.
- Это скушно, но ладно, посмотрю.
Почти сразу Майор негромко рявкнул:
- Я их узнал.
- Не может быть! - тоже тявкнул от волнения Миша Маленький.
- Точно тебе говорю, это...
- Подожди, теперь я скажу.
- Не надо.
- Почему?
- Ты ничего не можешь видеть в прудах.
- Нет, вижу, вышел водолаз. И мне понятно: информация не просто просочилась в массы, а хлещет ручьем, как в самом начале утопления Титаника.
- Кто-то проболтался, но кто, если предположить, как и раньше:
- Никто ничего не знал.
- Я никому ничего не говорил.
- Я - само собой. Ну, хорошо, говори, кто там?
- Это Тетя и Мотя, их недавно выгнали с теле.
- Когда недавно, давно уже. Говорят, работают контролерами на входной двери в Нанокорпорацию.
- Скорее всего, только числятся, а работает кто-то другой.
- Тогда понятно: от нечего делать есть время, чтобы узнать важную информацию об этой нетрадиционной встрече. Но баб сюда не берут, чего им надо?
- Может, случайно здесь прогуливаются, зашли на пенку с кофе к Эрике?
- Так не бывает.
Они стали оба смотреть на Тетю и Мотю, и поняли, что они, да, дефилируют, но, как сказал Майор:
- Не сюда.
- Тут только два варианта, - сказал Михаил: - Или место встречи всё-таки, наконец, удалось изменить, или.
- Или - я доскажу - своим ложным маневром дамы хотят сманить нас с насиженного места, куда мы пришли первыми.
- Как выбрать?
Подумать они не успели, так как водолаз, на которого они больше не смотрели - думали или утопленников ищет, или рыбу ловит стрелами, а это отношения к делу не имеет - хлопнул их огромными лапами по плечам, но тут же мягко добавил:
- Заждались, голубчики?! - и склонил с высоты своего почти двухметрового роста - 194-196 - чуть улыбнувшееся лицо.
Германн Майор взялся за сердце, как его тезка в Пиковой Даме, когда проиграл всё, что было нажито трудом всех предшествующих поколений, и понял, что:
- Придется идти в киллеры, ибо нигде больше хорошо не платят обычному человеку - Хомо, так сказать:
- Вулгарис. - Конечно, каждому хочется собирать бабочек и разговаривать с лютиками на своих семи гектарах, как некоторые, но информейшен о такой ситуэйшен - не доходит до нас сиськи-миськи, что значит:
- Никогда не известно, когда она появится в природе и обществе, чтобы успеть первому схватить за ее тонкий-тонкий мыший хвост.
А Миша только присел, и так, на полусогнутых приготовился бежать, надеясь, что все примут это бегство за шутку. Нет, страх был - не скрою - но не один, а напополам с тем, что называется:
- Ему и больно и смешно, - когда одна из трех жен просит повысить плату за алименты. - Ибо:
- С одной стороны:
- Рабо-о-отать-ь на-а-адо-о, а с другой стороны, появилась надежда, что, наконец-то, будет, как это и написано:
- Сами, сами всё дадут, - а если и догонят, то ноутбук на перевод бабла в оффшор, уж будет навострен. А если нет, то хоть на Титаник, но сяду, чтобы - если уже не удалось письмо послать - самому оказаться:
- Далеко от берега.
- Вот Вы какой! - Миша вернулся с раскрытыми для объятий руками, но постепенно опускал их все ниже, и ниже, так как лицо водолаза - чем ближе он подходил - становилось меньше похожим на букву В - в ее импортном варианте, а приобретало наоборот черты экспортной буквы Н. Можно, с небольшой натяжкой, идентифицировать эти буквы, как Веру и Надежду, но все равно:
- Без Любви, - толку не будет.
- Хау а ю. - Без вопросительного знака первым сказал Германн, так как на знак духу уже не хватило.
Миша осмелился протянуть лапу, но она осталась незамеченной.