– Я слышу и понимаю, Рита, что для тебя вера в Бога очень важна, но ведь тебе никто не запрещает этого делать. Даже в нашей, коммунистической стране, каждый гражданин имеет право на свободу совести. Каждый может быть верующим или атеистом, а значит, мы все должны жить на одинаковых правах и непременно вместе, в одном справедливом обществе.
– Ты правильно выразился, Володя, в справедливом обществе, но знаешь ли ты, что коммунисты считают верующих людей самыми злостными врагами? Что они издеваются над ними, где и как только можно, а ты говоришь о свободе совести! Да, совесть должна быть у каждого своя, и она, действительно, свободна, каждый пользуется ею на своё усмотрение, если она у человека есть. Но где это обещанное право жить согласно своей вере? Кто в нашем свободном обществе имеет право жить по закону Библии, по закону Бога? Представь себе, Володя, я одна из тех несчастных, которых власть заставляет страдать только за то, что я верующая и стараюсь жить по-божьи, с верой и любовью к нашему Спасителю Иисусу Христу.
– Что я слышу, Маргарита! Неужели тебя действительно преследуют за твою веру? Ведь это противозаконно, а значит, виновных можно судить!
– А кто их будет судить, Володя? Да, их будут судить, но не мы с тобой и не какой-либо народный суд, а Бог на небесах. Только Он в своё время решит, кого наказать, а кого вознаградить.
– Ты ошибаешься, Рита. Но если с тобой действительно произошёл такой случай, если тебя так несправедливо обидели, то назови мне имя этого негодяя, и я сделаю всё, чтобы его привлечь к ответственности.
– Спасибо, Володя, но я никого не буду наказывать, наоборот, хочу всех любить, как Господь Бог этому нас учит, хоть, поверь мне, это очень и очень непросто.
А теперь послушай, Володя, какой ценой я отстояла свою веру в нашей свободной, демократической стране.
Моего дедушку коммунисты арестовали и расстреляли ещё в начале тридцатых годов. Его единственное “преступление” состояло в том, что он не предал своего Бога. Прошло время, и настала очередь моего отца. Он был трудолюбивым, исполнительным и мирным тружеником, но и он был верующим. Он старался воспитать своих детей такими же, каким был сам. Но его тоже оторвали от семьи, увезли и зверски замучили в заключении:
Маргарита не могла продолжать свой рассказ, она прикрыла лицо руками и плакала.
– Рита, милая, не плачь, пожалуйста. Я сочувствую тебе и готов помочь, но, к сожалению, мы уже не способны сделать что-то для погибших, – Владимир достал из своего кармана носовой платок и стал вытирать слёзы Маргарите.
Она продолжала:
– Я в жизни не забуду, какими глазами на меня тогда смотрел мой отец. В его глазах было столько жалости, обиды и душевного страдания, что я почувствовала себя виноватой. И знаешь, почему? Потому что его обвинили в том, что я не желала вступить в пионеры. Ты понимаешь, Володя, он был вынужден страдать из-за меня! Это ужасно, и я никогда не смогу освободиться от этой мысли. Представители советской власти, активные сотрудники КГБ хотели вовлечь меня в безбожную организацию любой ценой, даже ценой жизни моего отца. Они отняли его у меня и заставили меня славить страну.
Мы жили в бедности, когда дети коммунистов смеялись надо мной. И это было ещё не всё. Через два года после ареста моего отца тот самый сотрудник КГБ наехал машиной на моего слабоумного брата, и он погиб. Ой, Боже! Как тяжело всё это вспоминать! Уж ты прости меня, Володя, что я всё это рассказываю, мне надо было об этом промолчать.
Владимир не знал, какими словами утешать Маргариту. Он сам был готов расплакаться, так жаль ему стало эту несчастную девушку. Он её обнял, как ребёнка, и поглаживал рукой по плечу.
– Ну, успокойся, Рита, я прошу тебя. Конечно, тебе обидно и больно, и я очень тебе сочувствую, но надо постараться всё забыть.
Маргарита умолкла. Её плечи ещё вздрагивали от рыдания. Володя старался её успокоить, а она сидела с поникшей головой и никак не могла прийти в себя. Никто, ни один человек на свете, не знал, сколько раз она уже сидела так, в одиночестве, и, рыдая, вспоминала своё прошлое. Но теперь, когда сидела рядом с молодым малознакомым парнем, ей было стыдно за свою слабость. Мимо проехала автомашина, и Маргарита подняла голову.
Солнце уже клонилось к горизонту, от деревьев с противоположной стороны улицы образовалась длинная тень. Опять наступила полная тишина. Листья на деревьях едва шелестели, и было слышно, как пели птицы.
– Ой, как здесь хорошо, – произнесла полушёпотом Маргарита и обвела взглядом окружающее пространство. Потом, чуть помолчав, сказала: – Знаешь, Володя, когда мне очень грустно, я иду с работы домой по этой тихой улице, и пока дойду до своей квартиры, мне становится легче на душе. Здесь я всегда вижу и слышу природу, а она так прекрасна! Если бы ты знал, Володя, как я иногда скучаю по нашему селу, по дому, в котором прошло моё детство, где мы жили счастливо всей семьёй, с папой: