Я ее перебил:
– Дааа… Какой у вас сладкий голос… Пробуждает желание…
От этой фразы невооруженным взглядом можно заметить, как вздрогнули бледные волоски на ее руках.
– Сереж, я и так вся мокрая.
– А я не сомневаюсь, – сказал резко, словно отрезал. – Более чем уверен, что внутренняя часть ваших бедер уже нагревается.
Она задышала чаще.
– Сереж, давай о чем-то другом… Как в карауле дела?
– Скажите что-нибудь еще.
Она приподняла бровь и подалась вперед.
– А в смысле?
– Ну, скажите хоть что-то.
– Зачем тебе?
– Хочу!
Она рассказала, как начала это утро.
– Великолепно!
– Обычное утро, знаешь ли, такое же привычное для меня, как для тебя твое.
– Да я не об этом.
Она подняла голову и локоны встали на свое место вновь.
– А о чем же?
– Ваши губы так и просят, чтоб я их увлажнил. Такие аппетитные, как дольки цитрусов.
Теперь она сложила руки на груди.
– Сережа! Я же просила, ну, в самом деле, я сейчас стул намочу!
Теперь мой взгляд спустился ниже, на грудь, которая сомкнулась и стала чуть выше.
– Куда ты смотришь?
– На них.
– М-м, интересно?
– Как же, я уже представляю, как я снимаю с вас этот розовый бюстгальтер.
Она встала и подошла к шкафу, стоявшему у порога.
– Не смеши, забыл, наверное, уже, как это делается.
Я подождал немного и быстро встал, не создавая лишнего шума, подошел сзади и, умело нырнув рукой сверху, отстегнул одну, а второй рукой расстегнул застежку сзади. Она резво обернулась.
– Сережа, ты что делаешь? – Ее волосы спутались от такого резвого поворота, а на лице было смятение, приложив руки к груди, она смотрела на меня, жадно хватая воздух ртом.
– Я не привык чесать языком. Вот, пожалуйста.
– Вот, черт. – Ее ноги начинают трястись, и она ухватилась за шкаф.
– Что с тобой?
Какого хрена с ней происходит? Она сейчас шлепнется.
– Ничего.
Ага, вот так ничего. Что-то не похоже. Я подошел к ней и обнял ее, создав некую поддержку.
– Мне нужно присесть.
– Хорошо. – Я обжал ее сильнее, она содрогнулась и напряглась. Доведя ее до кресла, я остановился, продолжая поддерживать ее. Она в моих руках, волосы по-прежнему частично закрывают лицо, но я вижу ее взгляд на себе, ее губы, которые немного приоткрыты и так и манят. У меня встал на нее, и мне захотелось прикоснуться им к ней.
– Что это?! – она взглянула сначала вниз, а потом на меня, широко раскрыв глаза и рот.
– То, что вы думаете, Ксения Евгеньевна. – Я подался назад, а потом вперед, чтоб вновь приложиться им к почти интимной зоне. Она вновь начала донно дышать, а ноги так и подкашиваются. Теперь-то понятно, почему с ней это происходит. Она хочет этого не меньше моего.
– Сережа, дай мне сесть!
– Ага!
Ага, я не упущу возможность такой близости. Я нагнул голову вниз и прикоснулся губами к оголенной части ее плеча. Из нее вырвался стон. А мне это доставило удовольствие почти забытых чувств, на лице образовалась хитрая улыбка.
– Сережа, не надо! – все, что теперь она произносит с выдохом, делает ее речь слаще. Я поцеловал ее снова.
– Почему? – мой голос стал тяжелее, и даже глухие буквы приобрели харизму.
Продолжила она:
– Я не смогу!
– Не сможешь что? – я поднимался по ее ключице вверх, продолжая ее целовать.
– Сереж, прошу, остановись!
Каждый поцелуй наполнен искушением и желанием плоти.
– Сережа, я сейчас кончу, остановись!
– Так кончай! – я закончил фразу и вонзился ей в шею, она всхлипнула и вцепилась в форму ногтями. Я прервался, чтоб подзадорить ее. – Почему бы мне вас не взять силой вот на этом столе?
Желание овладеть ей перло прямо из ушей.
– Сереж, пожалуйста, я не смогу сопротивляться!
– А зачем? Нам будет хорошо. – Я поцеловал ее в губы.
– Я знаю, что нам будет хорошо, я этого и боюсь!
– Тогда я вас не спрашиваю. – Я задрал ее руки вверх и растянул их вдоль стены. Подняв одну, затем вторую руку, я взялся за кисти мертвой хваткой. А другой рукой мягко прикасался к ее ребрам. Все ее тело горело, а когда я спустился ниже к внутренней части бедра, туда, что скрыто под платьем, меня встретила сбегающая вниз капля. – Да вы хотите не меньше моего! Чтоб я вас тут отодрал!
Она не может сказать ни слова. Я поднял руку вновь и положил ее на грудь, чувствуется, как колотится ее сердце. Лифчик сполз к животу и между моей рукой и грудью только легкое, просвечивающее на свету платье.
– Сережа!
Я заткнул ее поцелуем, а она не против и поспевает за моим темпом.
– Простите мне, сейчас я спущусь ниже. – Моя рука вновь пошла вниз, от шеи по ребрам, от талии к бикини. Легкие трусики, такие же невесомые, как и платье, были мокрые насквозь. Она вновь взвизгнула, запрокинув голову. Я готов воткнуть ей прямо здесь, стоя. Но сначала я стяну с нее трусы. Принявшись за это, я не отказал себе в удовольствии провести линию от клитора к половым губам.