Свен покачал головой:
— Нет.
Ножки стула скрипнули о пол, когда Стефан Вестин подался вперед.
— А нам известно, что он звонил вам, — сказал он терпеливо. — Причем несколько раз.
— Наверное, просто знакомый, и все, — вставил Петер, не дождавшись ответа от Свена.
— Точно, — поддакнул Стефан. — Просто знакомый, которого у университета сбила ваша машина. Такое ведь случается, правда?
Он посмотрел на Петера и развел руками.
Тут Свен разрыдался.
Тихо и с достоинством.
Время замерло, Петер не смел пошевельнуться.
— Клянусь, я не видел машины с тех пор, как она исчезла, — наконец произнес Свен.
— Мы вам верим, — сказал Стефан. — Но не верим, что вы не знаете, кто ее взял. Мы вообще сильно сомневаемся, что ее угнали. Более того, мы полагаем, что машину вы кому-то одолжили. Более или менее добровольно.
— А об угоне заявили, чтобы подстраховаться и не попасть под подозрение, — кротким голосом подхватил Петер.
Таким голосом и с такой интонацией он разговаривал только с сыновьями. И с Джимми.
Мысль о Джимми стала как гром средь ясного неба. Черт, сколько дней они уже не разговаривали? Ведь Джимми ему звонил и хотел поговорить! А он все сбрасывал его звонок!
Пожилой мужчина по другую сторону стола вытер слезы и выглядел теперь весьма решительно.
— Я действительно не знаю, кто взял машину и с какой целью.
— Или знаете, но не смеете сказать.
«Или не хотите, — подумал Петер. — Чтобы кого-то не подставить».
— Но вы можете рассказать, каким образом вы познакомились с неким Юсефом? — произнес он вслух.
Свен молчал.
— У него был мой номер… от общих знакомых. Но он перепутал. Он не меня искал.
Стефан и Петер насторожились. Общие знакомые?
— От кого же?
Снова молчание.
— От Якоба Альбина.
Глаза его забегали, но голос не дрогнул.
«Врет так, что аж сам верит», — подумал Петер.
— Ни за что не поверю, — произнес Стефан таким голосом, что Свен побледнел.
И пока тот сидел молча, Стефан добавил:
— Затягивая разговор, вы не выиграете ровным счетом ничего, кроме пары часов и минут. Не лучше ли облегчить совесть и рассказать, как все было на самом деле?
Глаза Свена снова увлажнились.
— Это бы заняло бесконечно больше времени, — тихо произнес он.
Петер и Стефан демонстративно откинулись на спинки стульев.
— Мы не торопимся, Свен.
Все началось, когда Якоб Альбин заговорил о своем намерении снова прятать беженцев. Юханна Альбин пришла в негодование, а Свен и Якоб рассорились после того, как Свен сказал Якобу, что тот на своей деятельности мог бы делать хорошие деньги. Якоб назвал Свена алчным идиотом, а Свен ответил, что Якоб слабак и плохо кончит.
— Мне нужны были деньги, — признался Свен. — И давно уже, с тех пор, как у Монса появились проблемы с наркозависимостью. Его образ жизни стоил нам гигантских сумм. Он безбожно воровал и тратил. А у нас не хватало духу закрыть перед ним дверь. Однажды ему удалось убедить и себя и меня, что он взялся за ум и нуждается в деньгах, чтобы открыть свое дело. Но бизнес его, конечно, прогорел, и мы с его матерью и моргнуть не успели, как потеряли сотни тысяч.
Он устало продолжал:
— Мне раньше никогда не приходило в голову, что на деятельности Якоба, на укрывательстве беженцев, можно зарабатывать деньги. Но потом я пришел к выводу, что если приехавшие сюда люди смогли заплатить большие деньги за саму поездку, то у них должно иметься достаточно средств и на этом можно заработать. Я обсудил идею с одним добрым другом… и мы принялись за дело.
Он деликатно кашлянул в локоть.
— Мы прятали беженцев в домиках где-нибудь на отшибе, снимая их за меньшие деньги, чем беженцы платили нам.
— И много вы на этом выручили? — спросил Петер.
— Да, но все равно недостаточно, — вздохнул Свен.
— Кто, кроме вас, в этом участвовал? — задал вопрос Стефан.
Еще одна подробность, которой Свен был явно не склонен делиться. Но когда все же прозвучал ответ — вполне предсказуемый, — Петер поневоле удивился:
— Рагнар Винтерман.
Покуда Стефан и Петер молчали, вытаращив глаза в полнейшем изумлении, Свен продолжал, неуверенно подбирая слова:
— Рагнар хотел развивать это дело, ему нужно было много денег. Он потерял крупные суммы на неудачных вложениях и спекуляциях с недвижимостью за границей. Но я… я чувствовал, что не могу поддержать его новую затею. И вышел из игры. Дело не только в том, что я считал это недопустимым с точки зрения морали. Это было страшно рискованным делом, требовавшим участия большого числа партнеров. Контрабандистов, хороших переводчиков, людей, подделывающих документы.