Петер Рюд был таков, каков был. Долго его упрашивать не приходилось. Сначала он притянул Элин поближе к себе. Глаза ее сузились, но улыбались, заманчивые, манящие. Рука Петера скользнула ниже спины девушки, он ухватил ее за правую ляжку и поцеловал в щеку.
И едва сообразил, что произошло, когда получил звонкую пощечину. Вечеринка на этом закончилась.
Петер считал, что в жизни есть неписаные правила. Элин Бредберг наверняка понимала, как он расценивал ситуацию. Он объяснил ей это и требовал, чтобы она, по крайней мере, взяла на себя долю ответственности, если уж не считает себя виноватой. Но она не согласилась, и виноватым оказался он один. Лишь на следующий день, протрезвев, они смогли нормально поговорить и сами разобраться в случившемся.
Но Петер по-прежнему полагал, что Элин все сама подстроила.
А теперь он оказался здесь, в актовом зале школы, в рабочее время, и должен выслушивать поучения о равноправии от женщины, похожей на пугало огородное и лет сто не занимавшейся сексом.
Петер тихонько застонал. Как все всегда несправедливо, как всегда неприятности разбивали даже небольшой намек на счастье и радость. Гад, натрепавший Маргарете Берлин о рогаликах, нажил себе в полиции кровного врага. Подозрение зародилось у него ночью, и чем больше он размышлял, тем больше убеждался в верности своих догадок.
— Пол означает власть, — заявила лекторша зычным голосом. — А в этой стране женщины являются гражданами второго сорта, несмотря на то, что Швеция — одна из самых передовых в мире демократий.
Она перевела дух, пряди волос мотались из стороны в сторону.
— Мы сейчас сделаем одно небольшое упражнение, — не терпящим возражений тоном произнесла она и окинула взглядом зал. — Мне нужен какой-нибудь приятный мужчина.
Никто не пошевелился.
— Ну что же вы, смелее, — попыталась приободрить она публику. — Все не так страшно. Это хорошо известное упражнение, и к тому же забавное.
Петер вздохнул. Вздохнул и в мыслях вернулся к Ильве, с которой расстался полгода назад. К одиноким вечерам в квартире на окраине, куда мальчишек привозят на выходные дважды в месяц. К бессмысленным свиданиям со случайными женщинами, из которых ничего не получалось, кроме секса при первой встрече и последующего разочарования.
В груди защемило, глаза защипало, он наклонился вперед. И спрашивал себя, что чувствует сейчас Ильва, ощущает ли и она ту же самую пустоту, что и он.
Пустота. Мир его опустел.
Во время разговора с врачом у Фредрики Бергман возникло чувство, что ее рассматривают. Смешно, конечно, ведь она говорила с ним только по телефону. Но если бы ее спросили, как он выглядит, она ответила бы, что у него редкие волосы, очки и, скорее всего, маленькие зеленые глаза.
— Каролина Альбин поступила в больницу на «скорой» в прошлый четверг, — сообщил врач, Йоран Альгрен. — Ей был поставлен диагноз, в быту называемый передозировкой наркотиков, в данном случае передозировка героина, введенного в вену локтевого сгиба. Мы сделали все возможное, чтобы спасти ее, но ее внутренние органы были настолько изношены, что шансов спасти ее практически не оставалось. Она скончалась меньше чем через час после того, как ее доставили.
Фредрика торопливо записывала.
— Я могу переслать вам копии свидетельства о смерти и медицинского заключения, — добавил врач.
— Мы с ними уже ознакомились, — ответила Фредрика. — Но я бы хотела получить копию всей медицинской карты пациентки.
— Есть основания предполагать преступление?
— Нет, в данном случае нет, — сказала Фредрика. — Но ее смерть имеет связь с другим делом, и поэтому…
— Я прослежу, чтобы у вас были все необходимые документы самое позднее сегодня к вечеру, — заверил ее врач.
Фредрика поняла, что он вот-вот положит трубку.
— Она была вашей пациенткой раньше? — спросила она.
— Нет, никогда, — ответил Йоран Альгрен, — никогда.
В дверь постучали, вошла Эллен Линд и положила бумаги Фредрике на стол. Обе женщины кивнули друг другу, и Эллен вышла.
Не успела Фредрика подумать: «Пора бы нам начать общаться», как ощутила усталость от одной этой мысли.
У нее едва хватает сил на тех друзей, которые у нее уже есть.
Йоран Альгрен кашлянул в трубку, напомнив, что все еще ждет на другом конце провода.
— Простите, — поспешно извинилась Фредрика, — я хотела лишь спросить о том, как Каролина была опознана. При ней были документы, удостоверяющие личность?