— Но пятнадцать тысяч долларов? — скептически усмехнулся один из мужчин. — Огромная сумма! Неужели это правда так дорого стоит?
— Конечно же нет, — терпеливо отвечал Якоб. — Те, кто стоит за этой организацией, получают невероятные доходы. Это жестокий рынок и чудовищно несправедливый. С другой стороны, причины довольно понятны. Европа закрыта для людей, оказавшихся в беде. Остаются только нелегальные пути, и их контролируют преступники.
Поднялись еще руки, и Якоб отвечал на каждый вопрос. Наконец осталась лишь одна молодая девушка. Та самая, с бумажным платочком в сжатом кулаке. Ее глаза прятались под длинной рыжей челкой, отчего облик девушки казался каким-то неуловимым. Такое лицо потом трудно описать по памяти.
— И что, нет никого, кто занимался бы этим только из чувства человеколюбия? — спросила она.
Это было что-то новенькое. Никто никогда не спрашивал ничего подобного на его проповедях раньше.
— В Европе, и в Швеции в частности, существует огромное количество организаций, занимающихся беженцами, неужели никто из них не помогает им добраться сюда, в нашу страну? — продолжала девушка. — Более или менее гуманным способом?
Вопрос попал в точку. Он долго медлил с ответом, раздумывая, сколько на самом деле ему следует рассказать.
— Помогать людям добраться до Европы нелегальным способом является преступлением. Независимо от того, как мы сами оцениваем подобные способы. Иными словами, любой, ступивший на такой путь, автоматически преступает закон, а это останавливает большинство людей, даже движимых самыми благородными побуждениями.
Он снова замялся.
— Но я слышал, что и в этой сфере происходят некоторые перемены. Говорят, есть люди, настолько сочувствующие беженцам, что готовы помочь им достичь Европы за значительно меньшие суммы. Но это, как я уже сказал, только слухи, точно мне ничего не известно.
Он ненадолго прервался, молча молясь о том, чтобы так и стало, как он сказал, и почувствовал, как участился его пульс.
Закончил он как обычно:
— Я думаю, нам не стоит бояться, что в мире якобы есть много людей, мечтающих обосноваться в стокгольмских предместьях без работы и постоянного жилья. Напротив, нам стоит задуматься хорошенько о следующем: чего только не сделает отец ради будущего своих детей? Чего не сделает потерявший все, дабы улучшить собственную жизнь?
В тот самый момент, когда Якоб Альбин завершал свою проповедь под аплодисменты слушателей, в стокгольмском аэропорту Арланда сел вылетевший несколько часов назад из Стамбула «Боинг-737». Капитан, направлявший самолет в шведскую столицу, объявил, что температура за бортом составляет три градуса ниже нуля и что к вечеру ожидается снегопад. Он поздравил всех пассажиров с возвращением и велел бортпроводнице объявить, что все должны оставаться на местах, пока не погаснет табло «Пристегнуть ремни».
Али напряженно вслушивался, но не понимал ни английской речи, доносившейся из громкоговорителей, ни другого языка, по его предположению шведского. По спине лился пот, рубашка, купленная накануне отъезда, прилипала к коже. Он пытался не прислоняться к спинке кресла и в то же время не наклоняться вперед, чтобы не привлекать к себе внимания, как тогда, на рейсе из Багдада в Стамбул. Тогда бортпроводники несколько раз интересовались, все ли с ним в порядке, и предлагали ему еду и напитки. Он качал головой, вытирал ладонью пот с верхней губы и закрывал глаза. Когда же он наконец долетит, когда все закончится и он будет в безопасности?
Али было неспокойно. Он обхватил руками подлокотники и сжал челюсти. Уже в сотый раз он оглядывался, пытаясь вычислить сопровождавшего его человека. Кто эта таинственная личность, находящаяся среди других пассажиров только ради того, чтобы следить, правильно ли он себя ведет и следует ли инструкциям? Тень, посланная его освободителями для его собственного блага и для блага всех остальных. Посланная для того, чтобы ни у кого не возникло проблем, а у него самого появилась возможность уехать в Швецию на столь щедрых условиях.
Фальшивый паспорт лежал в нагрудном кармане рубашки. Сперва Али убрал паспорт в сумку, которую взял с собой в салон самолета, но после того, как подошла стюардесса и указала на знак аварийного выхода, был вынужден вынуть его. Оказалось, что сумку запрещалось класть под сиденье перед собой и следовало убрать на полку над креслом. Али запаниковал — ему не хотелось расставаться с паспортом. Дрожащими руками он открыл молнию сумки и попытался найти паспорт, провалившийся на дно. Наконец он нащупал жесткие корочки, засунул их поглубже в карман рубашки и только после этого отдал сумку терпеливо ожидающей стюардессе.