— После этого мы не разговаривали целый год, — сказала Элси и откашлялась. — Но мы все равно жили рядом и иногда виделись. После нескольких таких встреч мы снова начали общаться. И неплохо! Не так, как прежде, но все же.
В кухне было холодно, и Фредрику проняла дрожь. Девушка пробежала глазами свои записи, и глаз зацепился за несколько слов.
— Вы сказали «собирался предоставлять кров», — сказала она.
— Да.
— Вы имеете в виду, он его уже предоставил или только собирался?
На секунду Элси замешкалась, но затем категорично покачала головой.
— Нет, — заявила она. — Якоб уже делал это и собирался делать дальше.
— Я не понимаю.
— И Якоб и Марья принимали очень активное участие в судьбах беженцев в семидесятых-восьмидесятых годах и входили в организацию, помогавшую людям в беде. Например, они прятали их в подвале на Экерё. Так продолжалось до девяностых, до девяносто второго года, если память мне не изменяет. После они решили действовать более опосредованно, что ли. До тех пор пока у Якоба не появились новые идеи. Но они так никогда и не осуществились.
Фредрике показалось, что Элси известно больше, чем она хочет показать. Ее постоянная манера начинать с «думаю, что…», а затем сообщать весьма конкретную информацию вроде имени или года вызывала подозрения.
Но тревогу, что что-то тут не то, пересилило любопытство.
— Почему его идеи не осуществились?
— Откровенно говоря, не знаю, — ушла от вопроса Элси. — Но думаю, что его идеи вызвали разногласия в семье. Марья была в них менее уверена, чем Якоб. Затем мы услышали, что дом на Экерё переписали на дочерей. Насколько я знаю, из них никто не был причастен к деятельности отца. А уж особенно Юханна.
— Да, мы поняли, что она не вполне разделяла взгляды отца в этих вопросах, — сказала Фредрика.
Элси понизила голос.
— Свен вообще-то не хотел, чтобы я говорила об этом, он считает, что это дело строго семейное, но все же думаю, про это можно рассказать, потому что семьи Альбин почти уж и нет. Однажды мы были дома на ужине у Якоба и Марьи, и Якоб заговорил, что хочет вернуться к своей прежней деятельности. Там были и их дочери тоже, и, когда мы принялись обсуждать положение беженцев, атмосфера сделалась очень неприятной.
— В смысле?
— Юханна стала бурно возмущаться. Не помню уж, по какому поводу, видимо, сразу по нескольким. Она расплакалась и вышла из-за стола. Якоб тоже казался расстроенным, но он свои переживания держал в себе.
— Вы не поняли, в чем была истинная причина этого конфликта?
— Нет, абсолютно. У меня сложилось впечатление, что корень его уходит в прошлое, недаром Юханна так редко виделась с семьей. Я помню, она выкрикнула что-то вроде «Ты опять все хочешь разрушить?», но я ума не приложу, что она имела в виду. Откуда мне знать? — Она делано рассмеялась.
— Во всяком случае, именно в тот раз Свен и рассорился с Якобом, — закончила она.
Фредрика положила ногу на ногу, чтобы спине было не так тяжело. Как здорово будет, когда ребенок родится и ее тело будет снова принадлежать только ей.
Ее взгляд остановился на руке Элси, сжимавшей стакан с водой. Рука дрожала, и веки подергивались.
Фредрика поняла, что пожилая дама хочет еще что-то рассказать, и решила подождать.
Элси продолжала молчать, и Фредрика решила помочь ей.
— Вы уверены, что больше ничего не знаете? — тихо спросила она.
Элси сжала рот и покачала головой. Рука больше не дрожала.
— А как обстояли дела с другой дочерью, Каролиной? — спросила тогда Фредрика.
Глаза Элси заблестели.
— Скажу, как и раньше. Она не могла умереть от передозировки.
«И все же случилось именно так, — констатировала Фредрика. — Что же мы такое прозевали с этой смертью?»
— Но вы все же не так тесно общались в последние годы, — попыталась она. — Может, вы что-то упустили?
Элси покачала головой.
— Нет, — тихо произнесла она. — Понимаете, несколько лет Каролина была девушкой нашего младшего сына Монса.
— Но…
— Знаю, — сказала Элси. — Мы ничего не сказали об этом, когда вы были здесь. Большей частью по той причине, что это была очень деликатная история и мы возлагали большие надежды на их отношения. А в тот день, когда вы побывали здесь, случилось столько всяких нестыковок…
— Я понимаю, — произнесла Фредрика, стараясь скрыть раздражение.
Люди даже не представляют, какие они создают проблемы, когда сами решают, что важно, а что не важно для полиции.
— Они недолго были вместе, ваш сын и Каролина?