- Да.
- А где она сейчас?
- Не очень далеко. Работает врачом.
- Она замужем?
- Нет.
- А ты предлагал ей?
- Да.
- Но она тебя не любит?
- Не совсем так. Она не любит мужчин в целом.
- В смысле, лесбиянка?
- Нет. Не совсем. Просто предпочитает держаться от мужчин подальше. Считает нас опасными и не очень умными.
- Но это же фашизм! Дискриминация по половому признаку!
- Почему? Она же не обязана жить ни со мной, ни с кем-то еще. Ее право.
- Ну, и ладно! У тебя есть Марина, а жить с двумя женщинами одновременно ты не можешь.
- Почему? – спросил я.
- Потому что Марина будет против, - рассмеялась Марка, - Это же очевидно.
- Не будет. Она любит Соню.
- Соню… Я что-то слышала про нее от Марины. Я помогала выбирать телефон для какого-то ее товарища на зоне, и Марина сказала, что это были ваши общие друзья – Соня и Поэт. Эта Соня?
- Да.
- А Поэт?
- Что – Поэт?
- За что он сидит?
- Это сложно объяснить. Он сам так захотел. Сейчас это уже не имеет значения. Главное, чтобы у тебя все было хорошо.
- У меня все будет хорошо, папа. Я расстанусь с Димой, - задумчиво сказала Марка, - Что-то в этом есть – не связываться с людьми, которым не можешь доверять.
- Умница, - обрадовался я, - Держись подальше от этих Димы и Линки.
- Линка-то тут причем? Она хорошая, очень умная. Я бы хотела с ней дружить, но мне все время перед ней стыдно за то, что мы такие неэкологичные, - Марка вздохнула, - Еще и цыгане. Я рассказала ей про то, что меня мама родила в четырнадцать, так она на меня посмотрела с такой жалостью, как будто я из далекого горного аула. Сказала, что поможет сбежать, если ты решишь насильно выдать меня замуж, представляешь? Как будто мы дикари какие-то!
- Я же говорю, Линка твоя во всем не права. Меньше ее слушай, - радостно заключил я, - Ладно, у меня дела.
Особенных дел у меня не было, но я должен был убедиться в том, что наша с Соней встреча остается в силе. Мы пропустили уже два месяца – сначала мы с Маркой летали в Париж, а потом Соня написала, что у нее не получится. Для связи с ней у меня все еще был отдельный телефон, который я прятал далеко в шкафу и доставал только за закрытой дверью.
Соня была онлайн, поэтому я сразу написал:
«В субботу встречаемся?»
Ответ пришел тут же:
«Нет, не могу. Увидимся в декабре».
От злости и разочарования я чуть не бросил телефон в стену. Что там у нее происходит? Почему она отказывается? Что, если я больше никогда ее не увижу? Неужели она не понимает, насколько эти встречи важны для меня? Решила, как Поэт, послать меня навсегда, вычеркнуть из своей жизни? Мысль о Поэте обожгла меня изнутри. Теперь я думал о них обоих, о том, что они не имеют право забыть обо мне вот так просто. И мне пришла в голову идея. Раз Маркин парень может напоминать ей о себе таким странным образом, значит, и я могу. Пусть видят, что я по ним скучаю.
Я включил на телефоне фронтальную камеру и настроил все так, чтобы было видно только член и кулак. Все просто. Оставалось только думать о Соне и о Поэте. А с учетом того, что у меня не было секса уже почти три месяца, это не занято много времени – минуты три всего ушло до того момента, как белые брызги полетели прямо в экран смартфона. Отлично. Я вытер экран, пересмотрел получившееся видео и, не раздумывая, отправил сразу на оба номера – про этот телефон Поэт не знал, следовательно, не заблокировал его.
Я услышал, как хлопнула входная дверь внизу – значит, пришла Марина. Я заперся в ванной комнате, чтобы дождаться реакции Сони и не спалиться с тайным телефоном. Я видел, что Соня просмотрела сообщение, и ждал, напишет ли она что-нибудь. Или внесет в черный список? Несколько раз она начинала что-то писать и прекращала. Наконец, появилось сообщение:
«Как мило. В субботу я буду спать почти весь день. Вряд ли тебя это заинтересует».
Я почувствовал, как улыбка расплывается по моему лицу.
«Меня это очень интересует. Клянусь, я не буду тебе мешать. Очень скучаю».
«Тогда до субботы».
Я понятия не имел, каким образом это дурацкое видео заставило ее передумать, но был бесконечно счастлив – Соня не просто захотела со мной встретиться, она захотела со мной встретиться не для секса, а просто так, и это было очень круто. Пока я чуть не прыгал до потолка от радости, пришло сообщение от Поэта.
«Ошибся номером?»
Я смотрел на экран и улыбался. А потом написал короткое «Да» и заблокировал номер Поэта. Пусть знает, что я тоже так могу. Спрятав телефон, я спустился на первый этаж. Марина уже пила вино, забравшись в кресло с ногами.
- Привет, - сказала она, - Чего ты такой счастливый?
- Привет. Да так, просто хорошее настроение.
Мой основной телефон известил о новом сообщении.
- Кто там? – спросила Марина.
- Поэт, - ответил я, уставившись в экран.
- Да ладно? Что пишет?
- А ничего, - разочарованно сказал я, - Он уже удалил сообщение.
Мне было безумно жаль, что я не успел прочитать то, что он написал сначала. Но тут же появилось следующее сообщение:
«Вот так можно сделать, когда отправляешь кому-то что-то по ошибке».
Я ответил:
«Благодарю. В следующий раз так и сделаю. Как дела?»
Поэт не ответил. Но и не заблокировал снова – уже хорошо.
В субботу мы с Соней приехали в гостиницу почти одновременно. Она сразу ушла в ванную, вышла в пижаме и забралась под одеяло.
- Ты можешь мне что-нибудь рассказывать, - сказала она, - Я вряд ли буду отвечать, но я буду тебя слушать.
- Ладно, - я разделся и лег рядом с ней.
Соня улыбнулась и закрыла глаза.
- О чем тебе рассказать? – спросил я.
- Как дела у твоих детей? – пробормотала она сонно.
Это была неисчерпаемая тема. Я говорил об успехах Малки, о том, что Лачо собрался жениться через год, о том, что Марка стала совсем взрослой, встречается с парнем в свои четырнадцать лет и думает о сексе, но куда больше думает об экологии.
- Это какая-то странная мода, - вздохнула Соня, не открывая глаз, - Экология эта… Молодежь на этом помешалась.
- Точно, - обрадовался я тому, что Соня со мной согласна, - Тачки загрязняют воздух, заводы загрязняют воздух, ледники тают, и нам всем крышка.
- И животных есть нехорошо, все срочно должны стать вегетарианцами.
- Ну, нет, это было бы уже слишком. До такого бреда Марка не дошла.
- Повезло тебе. Сейчас каждый второй продвинутый подросток отказывается от мяса, алкоголя и табака. Сплошной спорт и толерантность.
- Есть такое. Даже я занимаюсь теннисом. И хоккеем немного.
- И наверняка у вас дома есть собственная тренажерка в подвале, - хмыкнула Соня.
- Конечно, еще с тех времен, когда Малка постоянно должна была заниматься гимнастикой. А сейчас мы с Лачо железо тягаем. Маринка иногда бегает на дорожке.
- Угу, и плавает в бассейне, - сквозь сон пробормотала Соня, - Все, я сплю.
Я не помнил, чтобы когда-нибудь говорил Соне о том, что у нас есть бассейн. Или говорил? Мог и сказать.
Когда я проснулся утром в воскресенье, Соня была в ванной. Она вышла и снова легла в постель. Пока она спала, я успел принять душ, позавтракать и ответить на несколько рабочих сообщений. К полудню Соня проснулась и потянулась, сидя в кровати.
- Есть хочешь? – спросил я.
- Да, закажи мне чего-нибудь, пожалуйста.
Сначала мы ели молча. Соня задумчиво смотрела на меня, как будто хотела что-то сказать, но не решалась.
- Что? – спросил я, улыбнувшись.
- Мне нравится твой нос, - сказала она, - Так куда лучше.
Операцию я сделал пару лет назад, больше потому, что было тяжело дышать, но и потому, что сломанный нос напоминал мне о тех временах, которые я предпочел бы забыть.
- Я тоже так считаю, - согласился я.
- Саша, ты ни о чем не хочешь меня спросить?
- Не знаю. А о чем я должен спросить?
- Да ни о чем. Ты всегда хотел много детей? – спросила она.
Я пожал плечами.
- Я бы предпочел быть с тобой, чем иметь детей, если бы у меня был выбор.