«Никак. Не остановил меня, подписал прошение».
«Ну, вот видишь. Если бы он тебя ненавидел, он бы полез в драку с тобой. А он позволил тебе сделать все, как ты планировал. Все хорошо, не переживай».
Соня написала: «Согласна с Мариной. Все хорошо. Пусть сдаст анализы на ВИЧ, гепатиты, туберкулез».
«Уже», - ответил я, - «Результат будет позже».
Немного успокоившись, я тоже задремал, и к Москве мы оба были вполне отдохнувшими и готовыми двигаться дальше. Я все еще опасался, что Поэт попытается сбежать в аэропорту, поэтому старался все время быть к нему максимально близко.
- Шандрик! – окликнул меня кто-то из зала ожидания, когда мы уже почти вышли.
Я оглянулся. Ромка, мой двоюродный братец, да еще и с многочисленным семейством.
- Подожди, - сказал я Поэту, - Только не убегай. Надо поздороваться.
Мы с Ромкой расцеловались, обменялись новостями. Он возил Марфушку и детей в Москву, потому что Марка, когда гостила у них, очень интересно рассказывала про Кремль, и дети хотели посмотреть.
- Так что, твой подарок пригодился. Даже на самолете слетали. Спасибо, братец!
Я попросил Марфушку передать Лилитке привет при встрече, и мы попрощались.
- Кто это? – спросил Поэт раздраженно.
- Мой двоюродный брат с семьей.
- Ты со всеми братьями целуешься? – спросил он еще более раздраженно.
- Ага. А что?
- Ничего.
Мы приехали в гостиницу и заселились в номер.
- Это для нас двоих такая хата? – спросил Поэт недовольно, - Или здесь еще кто-то будет?
- Для нас. Это люкс с двумя спальнями. Марина решила, что тебе так будет комфортней.
- Этот люкс больше нашей старой квартиры, здесь можно заблудиться.
- Не заблудишься. Ужинать пойдем в кабак или сюда еду закажем?
- Лучше сюда, - сказал он, - Мне достаточно впечатлений на сегодня.
Мы выбрали по меню какую-то еду, и я сделал заказ в номер.
- Слушай, - сказал я, - Могу я попросить тебя об одной вещи?
- Попробуй.
- Я пойду в душ, а ты оставайся здесь и не пытайся сбежать. Можешь пообещать?
- А можно я тоже пойду в душ, Казачок? Ты явно переоцениваешь мои бунтарские наклонности. Я сейчас не готов шататься по столице нашей родины и искать подвал для ночевки.
- Это хорошо.
Я внимательно посмотрел на него, и он ответил мне прямым взглядом. В его глазах отражался свет от торшера в углу, и я вспомнил, как в них плясал свет фонарей в нашу первую встречу.
- Ты совсем не изменился, - сказал я, - Только стал чуть старше.
- А ты очень изменился, - ответил он.
- Разве?
- Ты в лифте говорил на английском.
- А, это… Просто поздоровался с девушками и узнал, откуда они. Обычная вежливость.
- Они с тобой заигрывали.
- Это потому что я чертовски привлекателен, - улыбнулся я, - Ты не согласен?
Он тоже улыбнулся. Впервые.
- У тебя прикольная штука в языке, - сказал он.
- Знаю.
Мне безумно захотелось его поцеловать. Тогда он бы действительно оценил эту штуку в моем языке по достоинству. Он смотрел на меня в упор, и я видел, как расширяются его зрачки. Я и забыл, насколько это круто.
- Пойду в душ, - вдруг сказал он и развернулся.
- Только недолго, сейчас еду принесут. Пять минут. В шкафу должен быть халат, или можешь взять что-нибудь из сумки, - ответил я, стараясь не выглядеть разочарованным.
Поэт открыл сумку и вытащил упаковку презервативов и тюбик смазки.
- Вот черт, - сказал я, - Это Марка. Она сумку собирала, я ни при чем.
И я быстро ретировался в душ. Проблема была в том, что я так спешил сбежать, что не захватил ни халат, ни чистую одежду, а вспомнил об этом только после того, как мокрым вылез из душевой кабины. Пришлось идти в номер в полотенце. Именно в это время сотрудник отеля принес ужин. Я впустил его, взял поднос и полез в кошелек за деньгами, чтобы дать ему чаевые. Поэт вышел из второй ванной в шортах и майке и тут же агрессивно спросил, указывая на официанта:
- А этот что тут делает?
- Ужин принес, - ответил я, пока паренек отступал за дверь, косясь на татуировки Поэта, - Ты чего такой злой?
- Серьезно? – Поэт красноречиво посмотрел на меня, и тут же осекся, - Да так, ничего. Не обращай внимания.
- Не против, если я пока не буду одеваться? – спросил я.
- Ты долго сохнешь, я помню, - усмехнулся он и сел на диван перед столиком с едой.
Я вытащил из мини-бара пару бутылок пива, одну протянул ему, а сам сел в кресло напротив.
- Итак, - сказал я, - Не напомнишь, на чем мы остановились в нашу последнюю встречу?
Он сделал медленный глоток из бутылки и ответил:
- На том, что я ушел за пивом.
- Долго ходил.
- Ты меня ненавидишь? – спросил он, - Я же и тебя подставил тогда.
- Сначала я злился на тебя, - ответил я, - За то, что ты натворил. Потом я злился на тебя за то, что ты не хочешь меня видеть. Но я никогда тебя не ненавидел. А ты?
- Что – я?
- Ненавидишь меня за то, что я сделал с Левским?
- Нет, - он улыбнулся, - Я понял, для чего это. Видел, что ты только ломал кости, а внутренние органы старался не задевать. В больнице ему безопасней. Но ломать ему нос было совсем не обязательно.
- Обязательно.
Он осуждающе покачал головой и начал есть свое мясо.
- Никогда ничего вкуснее не пробовал, - сказал он.
Мы молча ужинали. Я наблюдал за ним, и в моей груди росло большое горячее солнце. Он был такой же, как раньше. И я был такой же, как раньше. Как будто мы просто поставили игру на паузу, а теперь вернулись к ней. Только за это время появились новые игроки.
- Ты его любишь? – спросил я резко.
- Нет, - ответил он, даже не задумавшись.
И я подумал – а что, если там ничего и не было? Что, если он просто помогал человеку, попавшему в беду? Это в его стиле. А презервативы заказывал не для себя, а для сокамерников. Такое вполне возможно.
- У тебя с ним ничего не было? – спросил я.
- Было, - ответил он, - Но это не значит, что у меня есть к нему глубокие чувства. Когда я был с ним, я чаще думал о тебе.
Он сказал это так просто, как будто это самая естественная вещь в мире. Я смотрел на него ошарашено, а он пожал плечами:
- Что? Ты сам спросил.
Я вытащил из мини-бара бутылку виски и отхлебнул прямо из горла.
- Можно мне тоже? – спросил Поэт.
- А тебе плохо не станет? Ты давно не пил.
- Да брось, был у нас там алкоголь. Самая дешевая водка, конечно, но все же.
Я налил виски ему в стакан, и он сделал большой глоток.
- Ты все-таки осторожнее, - сказал я, - Помнишь, как Соня впервые водку попробовала?
- Ага. Ты с ней видишься? С дочерью удалось встретиться?
- Да. Спасибо, что написал мне. Я познакомился с Русалиной. Конечно, будет сложно. Я почти ничего о ней не знаю, и о ее жизни тоже.
- Злишься на Соню из-за этого?
- Нет. Это моя вина. Мы с ней регулярно встречались, и я ни разу не спросил, есть ли у нее дети. Если бы спросил, она бы ответила правду. Может быть, она хотела, чтобы я спросил. Но я думал только о себе. Наверное, они правы. Мы их воспринимаем не как отдельных людей, а как приложение к себе. Все, что с нами не связано, нам или не интересно, или мешает, и мы пытаемся от этого избавиться.
- Это неправда, - возмутился Руслан, - Мне все интересно.
- Что именно? – спросил я.
- На чем Маринка так поднялась? У вас сейчас явно больше бабла, чем было. Даже с учетом тех денег Мухтара.
- На многом. У нее был игорный бизнес, сейчас вместо него спортивный тотализатор. Четыре бизнес-центра в разных городах, и еще один строится. Фармацевтика. Швейная фабрика. Автоперевозки. Поставки алкоголя. Пивной завод. Сейчас пытается развивать компанию производству софта, ну, всяких программ для компьютеров. Она просто видит возможность заработать, и использует ее. Постоянно ищет новые варианты.
- То есть, ей не важно, чем заниматься, лишь бы это приносило деньги?