Они искали. А их крошечная девочка была одна, без них. Они искали. И каждый день был настоящей пыткой. Мерлин, да лучше бы Белла убила их с Джеймсом, чем вот так… Но она хотела не просто отомстить. Хотела отнять то, что отняли у неё. Ребёнка.
Ещё одна попытка, ещё… бесполезно. Разрушители проклятий со всего мира сменяли друг друга. Сириус поселился в семейной библиотеке, пытаясь отыскать хоть что-то. Бесполезно. Артефакты, зелья, ритуалы…
— Сожалею, единственный способ спасти девочку — держать ее подальше от кровных родственников…
А Белла продолжала мстить. За себя, за своего Лорда, за разрушенную жизнь… Лонгботтомы… Боунсы… Почему они? Почему не она? Лили с радостью бы отдала свою жизнь…
— Поздравляю, миссис Поттер, вы беременны!
Ребёнок. Ещё один ребёнок. Она должна уберечь его. Хотя бы его. Лили ходила в Мунго каждый день. Чтобы побыть со своей девочкой. Хоть так, издалека, сквозь защитный магический барьер, посмотреть на неё. Чтобы она знала, что мама рядом.
Гарри плакала и тянулась к ней из деревянного манежа, а она не могла к ней подойти, и сердце разрывалось в груди, но и уйти она тоже не могла.
— Лили, так нельзя, — печальные глаза Дамблдора смотрят, кажется, в самую душу. — Ты должна перестать изводить себя и девочку. У тебя скоро родится второй ребёнок…
— Я ее не оставлю.
— Знаю. Ты любишь ее, но подумай о ней. Она два года живет в больнице, разве это хорошо для ребёнка? Какая жизнь ее здесь ждёт? Без магии, без семьи…
— Я ее не оставлю!
Вторые роды были ещё тяжелее первых, Лили была настолько истощена физически, магически и морально, что едва не погибла вместе с малышом.
Даже колдомедики признали, что спасти обоих удалось чудом.
Палата. Серое ноябрьское небо за окном. Новорожденный малыш на ее руках.
— Профессор, умоляю, скажите, что нам делать? — в голосе мужа такая тоска, что внутри все сжимается.
— Джеймс, вы должны отпустить ее, — ответ Дамблдора доносится из коридора далеким эхом.
— Профессор, но ведь…
— Да, она ваша дочь. И вы никогда не перестанете любить ее. Но, Джеймс, посмотри на свою жену. Ещё немного — и она сойдёт с ума от горя. А малышка? Она может жить полноценной жизнью, но не здесь, не в волшебном мире. Мы найдём ей хорошую семью…
— Мы — ее семья!
— Вы смертельно опасны для неё! Неужели ты хочешь, чтобы она всю жизнь провела в больничной палате под защитным куполом? Ты подумал, что будет, когда ей исполнится пять? Десять? Она же живой человек…
— Джеймс, — из горла вырвался лишь сдавленный хрип, но он услышал.
Тут же влетел в палату, а вслед за ним вошёл и Дамблдор.
— Родная, как ты? — карие глаза за стёклами круглых очков переполнены тревогой и болью.
— Джеймс, он прав, — она чувствует, как по щекам текут слёзы. — Мы должны отпустить ее.
— Что?! — он не верит своим ушам.
— Я хочу, чтобы она была счастлива. Здесь… с нами… это невозможно… Удерживать ее, только чтобы видеть каждый день — это эгоизм…
— Лили, — Джеймс обреченно прикрывает глаза. — Мы справимся. Мы это переживём…
Переживём. Она повторяла себе это, глядя, как Дамблдор забирает ее малышку из кроватки. Повторяла, когда он сообщил, что ее взяли в прекрасную семью. Повторяла, когда издали смотрела, как Маргарет гуляет в парке вместе с новыми родителями. Как смотрит на животных в зоопарке. Как ест мороженое. Она так и не смогла по-настоящему отпустить ее, и это убивало.
Джеймс умолял ее перестать ходить смотреть на дочь. Но она не могла. Каждый раз обещала ему и каждый раз срывалась снова. Однажды она случайно подошла слишком близко… Опомнилась только когда трехлетняя Гарри начала задыхаться. Ее приемные родители перепугались насмерть, но их страх был ничтожен по сравнению с ее собственным.
— Джеймс, я не могу так… Не могу! — она рыдала на его плече, а он ласково гладил ее по волосам.
А потом ушёл.
Через два дня в Хогвартсе состоялось празднование очередной годовщины победы над Темным лордом, куда были приглашены все участники Ордена и сочувствующие им. Все пили восхитительный пунш, поднимая бокалы за мир и светлое будущее… и только профессор Дамблдор грустно смотрел на них, не участвуя в общем веселье.
На следующее утро Лили и Джеймс проснулись счастливыми родителями чудесного сына.
А через некоторое время появился и второй малыш. И когда в восемьдесят пятом Джеймсу и его группе авроров удалось схватить Лестрейнджей, а суд приговорил всех троих к поцелую дементора, они наконец вздохнули с облегчением.
***
— Мерлин, — прошептала Лили, открыв глаза.
Рядом сидел потрясённый Джеймс, сжимая в руке пустую склянку из-под зелья. Альбус Дамблдор печально смотрел на них, сидя за столом и сцепив руки перед лицом.
— Я сам пришёл к вам, — тихо сказал Джеймс, посмотрев на флакон в своей руке. — Это было мое решение…
— Вынужденное решение, — поправил Дамблдор. — Ты верил, что так для вас будет лучше. И вы были счастливы.
— Тот праздник, — Лили сглотнула. — В Хогвартсе… Вы напоили всех пуншем с зельем забвения, так ведь? Чтобы о ней все забыли…
— Это была моя просьба, — мертвым голосом сказал Джеймс. — Я не мог больше смотреть, как ты мучаешься. Я пришёл к профессору и попросил его сделать так, чтобы мы забыли обо всем.
— Постойте… — Лили испуганно подалась вперёд. — Гарри?..
— Она в порядке, — успокоил ее Дамблдор. — Мы успели вовремя.
— Какая же я дура! — Лили согнулась пополам, спрятав лицо в ладони. — Я же чуть не убила ее… Снова…
— Это не твоя вина, — тихо сказал Дамблдор. — Моя. Я не должен был допустить всего этого.
Лили посмотрела на Джеймса.
— Мы все виноваты. А больше всех я. Ведь это мое заклятие попало в Беллу…
— Лили, я собственными руками отдал ее аврорам, когда Лестрейнджей поймали, — перебил ее Джеймс. — А должен был вытрясти из неё способ снять проклятие, — он сжал кулаки.
— Джеймс, некоторые проклятия снять невозможно, — Дамблдор тяжело вздохнул. — Если даже смерть Беллатрикс его не разрушила, боюсь, ничто не сможет.
— Но ведь к Гарри вернулась магия, — с надеждой произнесла Лили. — Может…
— Магия вернулась, потому что ей грозила серьезная опасность, — покачал головой Дамблдор. — Это произошло перед самым ее одиннадцатилетием. Когда я увидел ее в Хогвартсе, было уже слишком поздно.
— А Северус? — вдруг нахмурилась Лили. — Почему Гарри была в его старом доме? Откуда он сам взялся? Как он узнал обо всем? Я много лет его не видела…
— Северус знал обо всем с самого начала, — Дамблдор качнул головой. — Он помогал мне с разработкой зелья, которое забрало ваши воспоминания. Я взял с него слово, что он никогда никому не раскроет вашу тайну, и он своё слово держал. А в Коукворте Маргарет оказалась из-за меня. Я так стремился сохранить ваш покой, что… совершил ошибку. Возможно, я был не прав. Но я по-прежнему считаю, что для всех будет лучше, если девочка уедет. Ведь через год ваш сын поступит в Хогвартс, и ей нельзя будет находиться рядом.
***
— Значит… родители оставили меня, потому что не могли быть рядом, — медленно сказала Гарри, выслушав рассказ Снейпа. — А потом… забыли меня.
— Они верили, что так будет лучше, — сказал Северус.
— Но почему профессор Дамблдор сразу мне не рассказал правду? — она посмотрела на него в упор.
Снейп поморщился.
— У Альбуса Дамблдора… своеобразное понятие о благе. Он по-своему любит твоих родителей и, видимо, пытался их таким образом защитить.
— А я? — спросил Том, прежде молча слушавший их разговор. — От меня Дамблдор тоже хочет избавиться, верно? Потому что я — новое воплощение Волдеморта?
Северус невольно вздрогнул.
— В твоём возрасте его звали Том Реддл, — тихо сказал он. — Волдемортом он стал позже. И, вероятно, это было его главной ошибкой.
— Как такое возможно? — Том пристально смотрел на него. — Это как-то связано с крестражем?
— Как ты… — ошарашено начал Снейп, но потом криво усмехнулся. — Хотя да. О чем это я.
— Так связано? — настойчиво повторил Том.