– Ну хватит! Мы уже поняли, – оповестил меня Хозяин, пытаясь удержаться от смеха. – Не надо обвинять нас во всех смертных грехах. Вещи и лошадей мы оставили на попечение Ришу…
– Кому? А, тому стражнику!
– Да, ему. Они там сейчас пытаются навести порядок и успокоить людей. Послали за градоправителем, но, пока его разбудят, труп успеет несколько раз разложиться. Кстати, а я и не знал, что они взрываются.
– Я тоже. Только не надо об этом, ладно?
– Ладно. Будем о чем-нибудь другом. Можно повернуться?
– Да поворачивайтесь, чего уж там. Меня теперь все равно не видно, – великодушно разрешила я.
«Мужское население» развернулось как по команде «кругом» и придирчиво обозрело дерево на предмет присутствия за ним меня. Я присутствовала, но увидеть это сквозь раскидистую иву, да еще густо завешанную моими вещами, было "практически невозможно.
– Я там немного приврал, – продолжил разговор Хозяин. – Сказал, что голову у зверя оторвало потому, что я рубанул его по шее мечом, а меч мой в незапамятные времена принадлежал святому… Черт, сам забыл, какого святого помянул. Ну да ладно, их много всяких. Так что успокойся, никто твоих огненных шаров не видел, а если и видел, то подумал, что показалось.
– Да я не особо и волновалась. Как-то не до того было, – созналась я и задала-таки один из мучивших меня вопросов: – Хозяин, а вы кто?
– В смысле?
– Ну вас здесь очень многие знают. Уважают. Особенно стражники. Вы их тоже знаете, причем по именам. Так кто вы?
– Начальник внешней стражи Тангара, – вздохнул Топиэр Рулипп айр Муллен. Мне показалось, что ему стыдно за свою должность. А Глазастый вздрогнул и уставился на Хозяина, как нашкодивший первоклассник на злобного директора школы.
– А что такое внешняя стража? – не унималась я.– И чем она отличается от городской?
– Видишь ли, эльфеныш, городская занимается городскими проблемами. Ну муж застал жену с соседом-любовником, убил обоих, сам с горя повесился. Мимо шла с рынка старушка, несла корзинку с яйцами, заглянула в открытое окошко – а там один труп висит да еще два окровавленных в постели лежат. Старушка испугалась, корзинка из рук выпала, яйца разбились. Она пошла к городским, требовать возмещения морального и материального ущерба. Дескать, родственники усопшего убийцы ей должны за яйца заплатить. Но родственники подали ответную жалобу, и оказалось, что эта старушка сама им должна за то, что подглядывала в чужое окно.
– Короче, ерунда полнейшая.
– Ну иногда не такая уж и ерунда. Но общий смысл, я думаю, понятен. А теперь представь, что любовник жены трупа был не их соседом, а каким-нибудь релтийским купцом. Или, еще хуже, вельможей из Альсоро. Тогда городские быстро заявляют, что они умывают руки, потому что в деле замешан человек, не проживающий постоянно на территории Тангара. И дело быстренько переходит к нам, внешним. А у нас и своих хлопот достаточно. С одними только контрабандистами проблем столько, что…
– Понятно, – перебила я. Кажется, я нащупала ту тему, о которой Хозяин мог говорить если не бесконечно, то очень долго. Что ж, учту, может, когда и пригодится. Но не сейчас!
Сейчас мне больше всего хотелось побыть одной, посидеть на берегу, помечтать. Что ни говори, а ночь выдалась исключительно красивая: на иссиня-черном небе сверкали частые звезды, легкий ветерок доносил откуда-то аромат луговых трав и цветов, резвились в ветвях деревьев ночные птицы. А два десятка муравьев, растянувшись цепочкой, весело маршировали вверх по моей ноге…
– Хозяин, а вам не пора идти?
– Куда?
– Ну к воротам, встречать этого… как его… градоправителя.
– Да пожалуй, что уже пора. Прогоняешь?
– Ну… не то что совсем… Просто я тут стою на муравейнике, а сойти не могу, потому что ширина дерева – она таки не безграничная.
– Значит, все же прогоняешь, – притворно огорчился Хозяин. Почему я решила, что притворно? Да потому что я бы на его месте только радовалась лишнему поводу избавиться от назойливой малолетки. – Тебе кого из зверей для компании оставить?
Сказано это было непререкаемым тоном, и я поняла, что совсем одной мне побыть не удастся. С чего бы это он вздумал так обо мне заботиться? Ведь за прошедшее время не раз уже мог убедиться, что я могу за себя постоять. А, ладно… много думать вредно для нервной системы. И я решительно произнесла:
– Лучше Глазастого, он хоть молчит и не пытается учить меня жизни. И он еще не успел мне надоесть.
– А Глюк успел?
– Хуже горькой редьки, – созналась я.
Крыс запищал, недовольный моим откровением.
– Почему?
– Да он меня опекает больше, чем все родственники и знакомые вместе взятые. Туда не смотри, это не трогай, здесь не стой и дальше в том же духе. Куда бы я ни пошла – он почти всегда при мне.
– Он твой фамильяр?
– Кто?
– Ну вроде у каждой ведьмы должно быть свое животное-спутник, которое во всем ей помогает… У нас так считают… Черные кошки там всякие, белые совы. Вот их и называют фамильярами.
– Бред, – решительно отмахнулась я. Домашние животные, конечно, встречались в большинстве магических семей, но уж никак не чаще, чем у обычных людей, хоть и жили порой в несколько раз дольше. – Хозяин, вы хоть раз в жизни настоящую ведьму видели? Не считая меня.
Он задумался. По лбу пробежала глубокая морщинка, губы скривились от неприятного воспоминания. Значит, видел, но мне об этом говорить очень не хочет. Я ждала – соврет или нет. Не соврал.
– Было дело, – кивнул Хозяин. – Только безумно давно. И знал я ее как обычного человека, только потом выяснилось… Ладно, мне действительно уже пора. Пошли, Глюк.
И он поспешно ретировался, оставив меня наедине с Глазастым.
Я соскочила с муравейника, как только их силуэты растворились в темноте. Муравьи к тому времени уже добрались до моего бедра и теперь нагло исследовали территорию. Я поспешно стряхнула их на землю.
Насекомых я не боялась, но сильно недолюбливала – за вездесущесть. Тех же оборотней хоть видно издалека, да и охотятся они поодиночке: можно убежать, или принять бой, или просто спрятаться. А вот попробуй-ка спрятаться от стаи комаров!
Едва я вспомнила о мелких кровососах, как они не замедлили появиться. А может, и раньше присутствовали, только не торопились нападать, выжидая момент. А теперь вот бросились всем скопом на мой беззащитный организм.
Прихлопнув пятого или шестого кровопийцу, я призадумалась. Эффективных средств борьбы с этими мелкими пакостниками я не знала, а применять стандартные просто не хотела. А кому бы захотелось влезать в еще мокрую одежду или спасаться в ручье? Тем более что я и так еще не до конца согрелась.
Решение проблемы пришло вместе с мыслью о тепле. Я стащила в кучу несколько сухих веток, долбанула по ним огнем, и вскоре на берегу уже весело пылал маленький костерок. Во многих книгах уверялось, что дым от костра отпугивает комаров. Угу, только сами комары, похоже, эти книги не читали, поэтому набросились на меня с удвоенной решимостью.
– У-у-у, заразы! – воскликнула я, превращая в лепешку еще нескольких кровососов. – Что же это вы делаете, а? У вас ведь и так жизнь короткая, зачем еще и под удар себя подставлять!
Изначально стихотворение было совсем не про комаров, но пришлось исключительно в тему. А к чему я его тогда вспомнила? Наверно, так на меня подействовала романтическая атмосфера ночи. Хотелось чего-нибудь большого и светлого, например, свежего торта со взбитыми сливками или хотя бы банального появления принца на белом коне. Впрочем, конь у меня и так был, пусть и без единого светлого пятнышка на шкуре.