Коробок нашли, но уже наполовину опустошенным – часть спичек высыпалась и канула в небытие. А большая часть оставшихся была сломана – растоптали, пока искали коробок. И в довершение всего, бывалыми туристами «охотники» явно не были, то есть зажигать костер с первого раза не умели.
Короче, все это было бы безумно смешно, если бы я не наблюдала происходящее из середины намечающегося костра.
Стало страшно. Безумно страшно от мысли, что когда-нибудь этот образцово-показательный трагифарс закончится и нас все-таки подожгут.
А тут еще Ксанка была морально готова удариться в истерику, приходилось успокаивать ее и одновременно думать, как поступить. Благо всем было не до нас.
– Маргоша, эти идиоты нас реально поджигают.
– Я в курсе. Ты не отвлекайся, ты думай.
– О чем? – В голосе сестры все отчетливее слышались визгливые нотки.
– О том, как тебе черпать силу из портала. Как можно наладить связь? Ну?
– Можно попробовать через кровь… Только…
Через кровь? Замечательно, сейчас устроим. Руки я уже давно высвободила.
Я полезла в карман в тупой надежде, что там валяется лезвие от бритвы. Наткнулась на свернувшегося клубочком Глюка и поняла, что это не тот карман. А во втором лезвие действительно нашлось. Я обрадовалась ему, как килограмму сливочных ирисок. Ну была не была. И я, зажмурившись, резанула Ксанку по предплечью.
– Ты что делаешь? – взвизгнула сестра.
– Обеспечиваю тебе приток силы. Кровь идет. Что дальше делать?
– А развязать меня слабо?
– Некогда. Говори, что делать.
– Смажь моей кровью один из камней пентаграммы. Только быстро, пока она не остыла. – Я собрала в ладонь несколько капель Ксанкиной крови, нагнулась и мазанула по камням. Сестра удовлетворенно кивнула, закрыла глаза, чтоб ничто не отвлекало и выкрикнула несколько коротких слов. – А теперь цепляйся за меня и жди.
– Жду. Ничего не происходит.
– Дольше жди.
– Дольше жду.
И я дождалась. Откуда-то из-под земли раздалось тихое монотонное гудение. Оно все нарастало, становилось громче и отчетливее. Потом красные камни, образующие узор пентаграммы, начали светиться. Свет шел изнутри, и он тоже усиливался.
«Охотники» сообразили, что происходит что-то непредвиденное, и прекратили возню со спичками. «Колобок» рванул себя за остатки волос и гаркнул:
– Уходят! Мать вашу, ведь уходят же девки!!!
Но помешать они нам уже не могли.
Воздух вокруг стал гуще, небо и земля снова поменялись местами, а я что было сил ухватилась за Ксанку в надежде, что она сможет защитить меня от всего плохого А еще…
– Кса-а-ан!
– Чего тебе?
– А зелье все равно не сработало бы.
– Это еще почему?
– Потому что траву должен был рвать ребенок с чистыми помыслами. А ты сама ее сорвала.
– Вот черт! А Витек – козел!!!
– Ага, мне тоже так показалось.
И тут мир окрасился алой вспышкой и исчез.
Великий Инквизитор отрешенно смотрел на не успевшую еще остыть пентаграмму. Вспомнилось, как ребята радовались, найдя неизвестно кем и когда изготовленную звезду. Говорили, что это знак свыше и что лучшего места для жертвоприношения представить себе невозможно. Да, замечательное оказалось место. Исключительное. Для ведьм. Девчонки улизнули неизвестно куда, и найти их теперь будет затруднительно.
Инквизитор достал из кармана балахона помявшийся в свалке лист бумаги, тщательно разгладил и перечитал содержание. В лунном свете буквы прыгали как живые и отчаянно не желали складываться в слова. Впрочем, у Инквизитора была великолепная память, и он знал все содержание письма наизусть. И содержание не обещало ничего хорошего. Чертово послание! Чертова она!!!
Он откинул листок в сторону и обернулся, изучая своих ребят. Начинающие охотники на нечисть медленно выходили из общего ступора. Они выглядели непонимающими, растерянными, подавленными. Но несломленными. И Инквизитор улыбнулся.
– Что приуныли? Думаете, охота закончена? Надеетесь, что я позволю убежать двум малолеткам? Или боитесь? Не бойтесь, наша вера защитит нас и укроет от происков дьявола. Кто со мной?
Молодежь дружно шагнула вперед. Инквизитор позволил себе еще одну улыбку. Он любил фанатиков за то, что ими легко управлять. Он знал, что они пойдут за ним в огонь, в воду, под землю… и в неведомые дали, куда переносит пентаграмма, тоже пойдут. А если бы не пошли… Что ж, тогда он отправился бы один. Не в погоню за ведьмами, конечно, а просто подальше от этого мира. Подальше от нее.
Когда все собрались в центре пентаграммы, Инквизитор произнес необходимые слова. Он слышал, как выкрикивала их старшая девчонка, и этого было вполне достаточно. У него была великолепная память.
Контуры звезды вспыхнули и погасли. Перемещение состоялось. На кладбище вернулись прежние покой и тишина. Теплый июльский ветерок подхватил лежащее на земле письмо и понес в одному ему известном направлении. Читать он конечно же не умел.
Почерк мелкий, с сильным наклоном и множеством завитушек.
«Этой ночью они придут на кладбище. Ты должен сделать все так, как я велела. Если хоть одна из них уйдет от наказания… Ты знаешь, что тебя ждет.
Надеюсь, что ты хорошо выдрессировал своих фанатиков. Помни: или награда, или наказание. Третьего не дано. А наказывать я умею!
А. Л.»
Глава 2
НОЧЬ…
Кажется, я умудрилась получить второе сотрясение мозга за одну ночь. Ощущение, мягко говоря, ниже среднего. Голова трещит по всем швам, перед глазами плавают красные круги, остальные части тела просто ничего не чувствуют. И, что хуже, абсолютно никаких догадок по поводу того, куда меня занесло. Темно, жестко и страшно – вот пока и все.
Способность соображать возвращалась медленно. Сначала я поняла, что лежу. На животе. Лицом в каменистую мостовую. Кругом дома. Немногочисленные крошечные окна закрыты ставнями, сквозь которые пробивается слабый свет. И никаких признаков цивилизации типа линий электропередачи и канализационных люков. То есть однозначно не родная Астрахань. А что тогда? Ну скорее всего город. Возможно, большой – вон улица как далеко тянется, даже конца ей не видно. Правда, в такой темноте я и себя-то с трудом вижу, но все-таки…
Было бы гораздо хуже, если бы я приземлилась в лесной глуши, предварительно сломав ноги-руки о ветки-корни. Или в какой-нибудь деревне, где людей, падающих из ниоткуда, положено не разобравшись тащить на костер. Спасибо, мы с одного-то еле сбежали. Мы… Так, а где Ксанка? Я еще раз огляделась, на всякий случай даже посмотрела на небо в непонятной надежде, что сейчас оттуда свалится моя сестра. Но ее нигде не было.
– Ксана… Кса-а-ан… – тихо позвала я, чувствуя, что голос начинает предательски дрожать. – Ксаночка! Ксюша!!! Ну хоть кто-нибудь! Глю-у-ук!
Ответа не дождалась. Значит, их зашвырнуло куда-то в другое место. Искренне надеюсь, что не в другой мир. Хотя… бывает, что сложнее всего найти то, что находится рядом с тобой. Рядом со мной находилась огромная серая крыса. Я не помнила, откуда она взялась, наверное, прибежала, привлеченная моими криками. Грызунов я никогда не боялась, а сейчас вообще обрадовалась ей, как родному существу. Все ж таки хоть кто-то живой и дружелюбно настроенный. Крыса подбежала поближе и ткнулась влажным носом в руку. Я рассеянно погладила ее по спине и отодвинула в сторону. Погоди, родная, не до тебя сейчас. Сейчас надо сориентироваться и идти хоть куда-нибудь. Куда угодно, лишь бы не сидеть на мостовой, тупо размазывая по щекам слезы. А в том, что слезы будут, я нисколько не сомневалась. В критических ситуациях моего здравомыслия обычно хватало на полчаса, а потом начиналась тихая истерика. Подозреваю, что еще через полчаса она перерастет в громкую..