Том неотрывно смотрел на нож, прильнувший к горлу старика, и все мысли улетучивались из головы. Ему казалось, что это ненатурально, что это просто давно подстроенная постановка, в которой главную роль играет Альфред, а он – бабочка, которая под его бессмысленными словами складывает крылья и погибает. Но когда вошла она, внутри стало совсем пусто. Он получил последний кусочек мозаики, но что с ним делать, он не знал. Страх окутал его, будто вода в реке по осени, и Том совсем перестал соображать.
В комнату вошла девочка. Короткие чёрные волосы слегка покачивались при ходьбе; в руках она несла поднос с чаем, не поднимая глаз на остальных, но Том видел, что на словно отгородилась ото всех стеклянной преградой.
- Чай подан, отец, - бесчувственно произнесла Бюри.
Так вот, какого отца она искала всё это время. «Конечно, глупый Том, она же водила тебя за нос всё время со знакомства, ты чуть не навредил сам себе с поисками её отца».
- Спасибо, милая, - Альфред взял чашечку, хлебнул, поморщился, и… вдруг перевернул её на голову Дибрелю. Мужчина охнул от кипятка, его волосы окрасились в желтоватый оттенок, тонкими жалкими прядями свисая на лицо. – Несладко, - пояснил Альфред. – Впрочем, я только что увидел на подносе сахар, какая жалость, Бюри, что ты повернулась не той стороной!
Альфред захихикал снова, и его полный живот затрясся. Бюри протянула Тому чай, но тот в её сторону даже головы не повернул. Ещё одна предательница. Все женщины – предательницы до мозга костей. Бюри смогла убежать, когда Тома схватили и бросили в темницу? Ага, как же! Она такая же мафиози, как и остальные в шайке её отца. Врунья. И книгу она пыталась забрать, чтобы помешать Тому.
- Ты нас схватил, чтобы размять язык? Разговаривай со шкафами, раз язык без костей, а то от твоего писклявого голоса у меня уже уши в трубочку свернулись, - заявил Том и в доказательство согнул два уха и высунул язык, будто ребёнок.
Альфред ошалел от такой наглости, потом расплылся в улыбке, словно вновь вспомнил себя, но тут его перебил король:
- Альфред, отпусти мальчика и достопочтенного Дибреля, - взмолился он, - можешь делать со мной всё, что хочешь, только их помилуй, они же простые граждане.
- Простые граждане? – воскликнул Альфред. – Видишь, Величество, ты снова прощаешь преступников! Этот твой мальчонка, он же чуть не украл у дамы сумку, пересёк два раза границу без разрешения, да ещё и оскорбил проводницу поезда и библиотекаршу! А этот старичок? Ха-ха, старичок, ты же тоже не такой простой, да? – Альфред потянул Дибреля за мокрые патлы, словно куклу. Том удивлённо взглянул на деда. – Ах, какая драма! Бюри, смешно же, да? – он повернулся к дочери, но та встретила его такой каменной глыбой на лице, что, будь на месте Альфреда Том, он бы испугался. – Ну и не надо, жестокая девочка. Помнится, ещё недавно Его Величество разжаловал из рыцарей выдающегося молодого человека, Акселя Агафоса. А ведь он приёмный сын твоей сестры, разве тебе не стыдно? Том, как насчёт отомстить за друга?
Глава Мафии внезапно отнял от шеи Дибреля нож и протанцевал приставным шагом до Тома. Это выглядело смешно, особенно с его полным животом, но не помешало Альфреду тут же направить кинжал на парня. Тома пробрала парализующая дрожь.
- Зачем тебе такой король? Зачем тебе вообще король, Томас? Ты человек вольный, ты можешь укрыться в лесах, ты же такой ловкий. Ты вырос в деревне, и мои люди рассказывали, ты очень быстро бегаешь; ты можешь убежать от этих тюфяков в зелёных одеялах. Никто даже не подумает на тебя, если ты сделаешь это. Как же, ты же герой Города, спас короля от злобных заговорщиков, вот молодец! – его голос стал тоньше, лицо вытянулось, будто он изображал какую-нибудь даму.
- Что сделаю? – замер Том.
Ему не нравился этот тон.
Альфред притворно удивился, но тут же рукоятка костяного кинжала блеснула в тусклом свете комнаты. Он протянул её парню.
- Убьёшь короля, разумеется. А я тебя прикрою.