- Эй, человечишка, куда собрался?
- Отстань! – заявил Том и попытался его обойти, но ветрочеловек быстро схватил его за шиворот и приподнял.
Том задёргался, пытаясь вырваться, но тело бога, куда попадали ноги парня, тут же растворялось, словно круги на воде, и Том просто бил по воздуху.
- Отпустите его, Лакк, - неожиданно обратился на «вы» к парню Дибрель. – Мафиози не прибегут, вы и сами знаете это. Они парализованы вашим рогом.
Том на секунду от удивления перестал вырываться, а потом забил с новой силой. Послышался знакомый топот, и Том от облегчения чуть не потерял сознание. Он никогда так не радовался приходу стражников.
Послышалась возня, лязг металла, и Лакк, посмотрев на дверь, поднял Тома ещё выше, вдруг взлетел и прижал к потолку. Том задыхался; в комнату с шумом ворвался отряд стражников.
- Что здесь происходит?! – вскричал мужчина в зелёном мундире.
Стражники разделились, добрая половина их подбежала к королю, обступив его со всех сторон, загородив от любых глаз и даже сделав сверху крышу из алебард. Некоторые схватили Альфреда и мигом связали его взявшейся из ниоткуда верёвкой, которая всегда при себе у любого стражника и днём, и ночью, так что всего через минуту бедного главу Мафии обвязали, связали ещё раз и в конце концов сделали похожим на мумию. Бюри так никто и не заметил: она лежала в стороне там, куда золотой свет чуть-чуть не доставал, так что все легко приняли девочку за какую-нибудь большую тряпку. Остальные, человека три, включая мужчину с усталыми глазами, подбежали к взлетевшему под потолок богу ветров и его заложником Томом; парень поймал взгляд мужчины и издевательски подмигнул. Стражник передёрнулся от злости и крикнул в рупор, тоже всегда хранящийся у командиров отряда:
- Эй, вы, господин, вы можете не отдавать нам этого мальчишку! Он преступник, два раза пересёк границу и…
Стражник снова назвал все возможные преступления, которыми отметился и нет Том, и Лакк, посмотрев задумчиво на Тома, как-то по-новому уже, словно видел впервые диковинную зверюшку, пробормотал «А, так ты преступник, это у людей вроде бы нехорошее слово, так что будет ничего, если я тебя расшибу», и вдруг отпустил парня. Том упал, не успев даже ничего возразить, больно ударил коленку, так что остался синяк, и его тут же окружили стражники.
- Ни с места! – заявил мужчина в зелёном мундире. Он выглядел не очень довольным, потому что Том не сломал себе ничего, и за него придётся писать бумаги, ведь он его наконец-то поймал.
Но только стражник так подумал, парень рванулся к выходу и вмиг исчез в темноте прохода, словно его проглотила чёрная дыра. Дибрель посмотрел внуку вслед и одними ссохшимися губами прошептал: «Поспеши».
[1] Фён - сильный, порывистый, тёплый и сухой ветер.
[2] Зефир - приятный, теплый, легкий ветерок.
18. Она будет жить
18. Она будет жить
Том пробежал по тёмному коридору, столкнувшись пару раз с отставшими стражниками, и выбежал туда, где стоял на посту мафиози и проверял входящих. Доски сломали, и в стене дряхлого дома зияла огромная дыра, в которую не только Том, но и Мясник легко бы протиснулся.
Парень легко проскочил через эту дыру и бросился по бедной улице Окраин. Все бедняки уже легли спать, а те, кто считался совой, то есть ложился поздно утром, удивлённо повысовывали головы из таких же хлипких домишек, что и дом Мафии, и глазели, как стражники всё прибывают и прибывают в логово разбойников. Уже светлело, но солнце ещё не появилось, и розовые облака рассвета медленно и лениво пробирались к горизонту, навстречу первым солнечным лучам. Позади Том горели последние звёздочки, словно прощаясь с ним, и кричали ему вслед, как кричал сейчас себе парень: «Беги, мальчик, беги! Быстрей, ты успеешь, только беги быстрее!».
И Том бежал. Оставалось десять минут до восхода солнца, до долгожданного рассвета, который решит его судьбу, и Том бежал навстречу этим изменениям. Том бежал, он оставил далеко за спиной Окраины, как кричащие звёзды, бежал ко дворцу, что виднелся за постепенно богатеющими домами, увидел сбоку железную дорогу, миновал постоялый двор, в котором остановились первый раз Мари с Томом, миновал казарму, куда, должно быть, бежал Аксель, когда узнал об отравлении своего брата. Он спешил, спотыкался, падал, вставал и снова бежал, задыхался и плакал на бегу, бежал так, как не бегал даже тогда, когда за ним гнались стражники или воин Нишда, даже тогда, когда его жизни угрожала опасность, он так не бегал, потому что сейчас его жизнь не казалась ему такой важной, чтобы не пожертвовать ею. Ради дела, которое он пообещал выполнить.