Широкая улица открывала вид на огромный дворец, стоявший на огромной площади: окружённый цветущими садами, он, будто огромная гора, состоял из тонких и невысоких округлённых пластин, которые будто обнимали верхнюю, самую узкую и высокую башню… Рассветное солнце горело позади дворца, и тот сиял зеленоватыми, словно драгоценные камни, огнями. Маленькие окошки по всему дворцу, через которые проходил свет, пускали солнечные зайчики по всем улицам, ослепляя своей красотой. Приглядевшись, Том понял, что эти пластины вокруг сердцевины дворца – не что иное, как множество небольших башен из какого-то зелёного камня.
Том был впервые так восхищён строением, возможно, потому, что он впервые видел что-то, кроме домиков, и потому был готов стоять вот так на улице хоть весь день, пялясь на дворец. Но он вдруг почувствовал, как Мари утягивает его в одну из многочисленных улочек поменьше, прячась от любопытных глаз.
- Ты чего? – всё ещё не отойдя от вида дворца, повернулся к ней Том.
- Давай… пойдём там, где людей поменьше, ладно? – она нерешительно глянула на него, сомневаясь в том, услышит её просьбу Том, или нет. – Может, это слишком эгоистично – это слово так произносится, верно? - просить тебя о таком, но после вчерашнего я ещё больше боюсь их… Пожалуйста.
Том пожал плечами и хмыкнул.
- Да вперёд. Всё равно этот дворец со всех сторон видно.
Сказал, и удивился тому, как просто у него это вышло. Если бы кто-то сказал Тому два дня назад о том, что он будет прислушиваться к просьбам девчонки, он бы только ответил, что у говорящего крыша поехала. Но сейчас Том, пересилив себя, понял, что просто не может отказать в просьбе Мари – уж очень она притихла после вчерашней ночи.
Том и Мари ещё долго бродили по городу, и Том то и дело возвращался мыслями к зелёному и полупрозрачному дворцу; в таком хрупком на вид и богатом здании наверняка жил король, а они до сих пор не придумали, с чего начать поиски. Так может, сразу пойти к королю и спросить у него, не знает ли он про капли?
Но только Том задал Мари такой вопрос, она тут же, конечно же, замотала головой и сделала такое лицо, будто Том произнёс только что самую страшную в мире угрозу.
- Пожалуйста, не надо! – разволновалась она и в сердцах схватила его за рукав рубашки. – Там так много людей, они не любят, когда кто-то выделяется, а разве я в моих доспехах выгляжу как человек? Хоть у меня сейчас есть и твой плащ, но… – она мотнула головой, отгоняя эту мысль. – К тому же, король нам точно откажет, разве он поверит в эти сказки? Я не хочу, чтобы ты показывал королю мои доспехи, он же иначе не поверит, да?
Том мог лишь согласно вздохнуть. К тому же, у них почти нет денег, а солнце уже стояло в зените, опаляя всё вокруг, и в городе стояла невыносимая жара; Тому было ещё ничего, он-то был в светлой рубахе; бедная Мари в тёмном плаще молча терпела, стараясь идти по тенистой стороне улиц.
Том увидел вдруг небольшой домик с широким козырьком и длинную тень от него. Парень тут же подтащил Мари к домику, звякнула дверь, и они зашли внутрь.
Внутри царила блаженная прохлада; Том облегчённо выдохнул и выпустил руку Мари. Девушка явно никогда не видела ничего подобного: сначала она испуганно замерла, выискивая людские фигуры, но в магазине царила пустота и спокойствие, и Мари подошла к одному из стеклянных стеллажей. Том тоже никогда не выезжал за пределы деревни Крул, но вспомнил, что, по рассказам деда, такой домик назывался магазином – крытой лавкой в каком-нибудь доме. И правда, у стен стояли стеклянные стеллажи, из которых выглядывали различные причудливые вещички. Мари припала носом к одному из них, и, только почувствовала, что Том подошёл, схватила его за рукав:
- Том, смотри, там же я! – в восторге пробубнила она, не отрывая носа от стекла.
На полке внутри обнаружились маленькие человеческие фигурки из глины, а под ними: бумажка с цифрами. «Ценник», - понял Том и ужаснулся: каждая из таких небольших фигурок стоила один золотой. Целый золотой! Да сколько же они зарабатывают здесь, эти столичные горожане?
Но фигурка и правда была вырезана очень бережно, по крайней мере, Мари сообщила Тому об этом по меньшей мере пять раз, дёргая его за рукав, встречаясь с его злобным взглядом, бормоча «Прости, Том» и тут же забывая об этом. Том задерживаться над этой фигуркой долго не стал, обошёл скучающим взглядом весь магазин. За прилавком сидел улыбающийся торговец, кажется, только здесь осевший, потому что возле него громоздилась целая куча коробок, а рядом стояло два абсолютно пустых стеллажа.