Девчонка неслась, прижимая что-то к себе; завидев официантку, что подошла к столику Тома и Мари, чтобы забрать грязную посуду, она подскочила к ней, выхватила у обескураженной девушки тарелку и с силой метнула её в преследователей. Женщины с базара, толстые, как откормленные свиньи, с трудом завернули за тот же угол, что и воровка, но, завидев стремительно летящую к ним тарелку, с ужасом и ловкостью, необычной для таких, как они, попадали на землю. Тарелка, так никого и не задев, врезалась в деревянную стену сарая напротив и разбилась с грохотом.
Мари, тихо вскрикнув, вскочила; Том заинтересованно оглянулся, проследив взглядом за убегающей девчонкой: у той в руке был какой-то мешочек. Официантка, побледнев, затряслась, как старик в припадке, и в ужасе опустилась на стул. Мари бросилась к ней, и, не придумав ничего лучше, плеснула в лицо прохладительный напиток.
Женщины, пыхтя, наконец добежали до их столика; яростно выдыхая через раздутые ноздри воздух, они наперебой загалдели, пока одна из них не крикнула громче всех:
- А ну молчать! Куда девчонка убежала?
И она уставилась на Тома злым, внимательным взглядом маленьких глазёнок. Тот потянул носом воздух и невольно сморщился: от неё тянуло потом и духами, и этот запах смешивался в такой ядрёный аромат, что слезились глаза и дышать было невозможно. Женщина нахмурилась, и Том пожал плечами:
- Понятия не имею. Если вам так интересно было, научились сначала бы бегать.
И он выразительно скосил глаза на их обтянутые толстыми поясами «талии».
Женщина вспыхнула и возмущённо открыла рот, готовая дать отпор, но тут Том встал и невозмутимо бросил Мари:
- Брось её уже, - он качнул головой в сторону официантки, которая никак не хотела отходить от обморока, - Пошли.
Тут одна из торговок схватила Мари за плащ и прошипела:
- Ну-ка, господин странник, не подскажете нам, куда убежала воровка?
Мари поморщилась и чихнула: ей тоже не нравился запах. Она не понимала, чего хотят эти женщины, не знала, что они такое говорят и что такое «воровка» и «странник», но Том, похоже, помогать не хотел. Парень стоял и с невозмутимым видом чистил ногти: мол, выбирайся сама. Тогда Мари задёрнула полы плаща, уже готовые от руки женщины показать всем её броню, которую, как сказал Том, лучше не показывать, и пробормотала:
- Э… Воровка? Что это? Это та девочка, да? Если вам нужна девочка, то можете забрать её, - и Мари неуверенно показала на полулежащую на стуле официантку: она испуганно хлопала глазами - очнулась. С неё градом валил пот, и Том подозревал уже, что падала в обморок она не только из-за разбитой тарелки.
За его спиной раздавались крики женщин: они стали трясти бедную официантку и требовать сказать им, куда побежала та девчонка. Девушка ничего не знала и только что-то мяукала, и в конце концов женщины отстали от неё. Том дёрнул Мари за плащ, сообщая, что он пошёл, пока у них не потребовали счёт, и девушка, убегая, услышала, как одна тётка другой пожаловалась: «Какой ужас, что эта девчонка прибежала сейчас, утром, а не вечером или ночью. Сейчас же совсем нет стражи, даже у дворца». Мари из этого ничего не поняла, и решила не обращать внимания, хоть очень хотелось рассказать Тому. Мари вздохнула: опять он примет это за очередную глупость.
Том быстрым шагом прошёл до конца улицы, затем, повернув в переулок, бросился бегом. Остановился он только в конце переулка, когда понял, что чуть не выбежал на кишащую людьми улицу – чуть ли не первыми людьми, которых они тут встретили. Их было немного, как казалось на первый взгляд, но все они шли так быстро, словно спешили по домам или спасались от какого-то бедствия, и они тут же показались Тому толпой. Кажется, после общения с Мари парень и сам стал недолюбливать людей.
Впрочем, такое отношение к ним у него было и раньше.
Мари нагнала его только у края переулка; она даже не запыхалась. Подбежав, она на ходу выдала:
- Ты чего убежал? Страшные они, правда? Ты решил вернуть ту девочку?
- Ещё чего, - фыркнул Том. Вот уж кто-кто, а он точно не стал бы возвращать воров. Знал, что в таких местах, как этот Город или его деревня, воровство – иногда единственный способ выжить. – Просто от этих жирных тёток так воняло духами, что мне плохо стало.