Марфлуй сотворила первую жизнь на земле: первый цветок, чудом выкарабкавшись из-под сухого грунта, подставил свою голову жаркому солнцу. Богиня решила, что он-то, этот росток, и будет любоваться красотой богов, но цветок тут же завял от ужасной жары, что царила в пустыне, и Марфлуй расплакалась – это были первые слезы бога. И они стали новой жизнью цветка: упав на землю, слезы превратились в реку и потекли по земле. Обрадованная, Марфлуй перестала плакать и побежала за этой рекой, а следом за её шагами возникали горы, леса и поля.
Но река вдруг оборвалась, и перед богиней возникло море. Марфлуй обернулась: вслед за ней бежали странные существа, которых она доселе не видела даже у богов. Некоторые из них были покрыты шерстью, другие были гладкие на вид; были здесь и маленькие, и большие. Марфлуй склонилась над ними, погладила одного, другого, и все они радовали её взгляд; богиня решила оставить этих существ, так чудесно появившихся, и назвала их животными.
Но тут на Землю ворвался Адоис: только он увидел вместо пустыни цветущий рай, тут же в его руке появилась стрела из ветра, и тут же море всколыхнулось, затопило землю, леса сломались, словно спички, горы раскололись надвое и рассыпались, будто песок. Адоис стал поражать одних существ за другими, но Марфлуй бросилась к его ногам: она слёзно просила отца перестать убивать её творения. Увидев рыдания дочери, Адоис смилостивился, но сказал, что впредь она изгнана с Небес.
Марфлуй осталась на земле, выходила раненых животных, но вернуть им прежний облик ей не удалось: теперь у некоторых из зайцев были ветвистые рога, у медведей – длинные, мощные хвосты, а у белок по три глаза. Но богиня оставила их у себя и полюбила всем сердцем.
На этих словах Том хмыкнул. Как можно любить таких уродцев? Ему никогда не понять этих женщин.
- Тогда появились первые люди. Они росли и развивались; у них появились первые машины и орудия труда, они отстроили первые города. И с появленьем главного Города беззаботной жизни Марфлуй пришёл конец.
Люди вырубали на благо Города деревья, иссушали болота и реки, беспощадно уничтожали всё то, что она так любила. Но главное, они убивали животных.
Тогда Марфлуй поняла, что сотворила нечто ужасное. Она стала бояться людей, понимая, что ненавидеть их тщетно, ведь от этого они не умрут, и спряталась глубоко в лесу. Люди заставили её стать мудрой и осторожной.
Так прошли века, но однажды маленькую полянку, где жила Марфлуй, нашли люди: они напали на неё и убили всех чудных животных. Но богиня возродилась, ведь она была воплощением Природы: она стала рыцарем, девушкой в доспехах. Давняя часть Марфлуй помнила, что люди опасны и погубили её, и больше не показывалась даже заблудшим путникам. Так что, покуда Природа жива, мы видим на Марфлуй чёрные доспехи.
Том издал раздражённый возглас. Что ж, покуда Том не станет могучим воином, Дибрель постоянно будет рассказывать ему эту сказку, иронично напоминая, что Природа сначала тоже была слаба.
****
Вечером, как всегда бывало перед бойней, деревенские устроили большую пирушку. Наступила ночь, и почти все жители расположились у огромного костра на окраине деревни, оттеснив коров ближе к домам. Поляна лесом и домиками легко вместила в себя полторы сотни жителей маленькой деревни Крул: они, усевшись на брёвна, пили, ели, танцевали и хвалились своими доспехами, решив в них остаться до самого утра. Некоторые девушки в длинных платьях прыгали через костёр, правда, мало кому удавалось не подпались свой подол. Вслед за ними последовали парни, но такие развлечения быстро прекратили: когда парочка воинов прыгнула в жёстких доспехах и загорелась в укромных местах, на них тут же вылили целую бочку воды, чуть не потушили костёр и ещё долго бегали за дровами, стараясь разжечь огонь повыше.
Некоторые деревенские парни хватали факела и с жуткими завываниями бегали за девушками, раскрасив себя яркой природной краской. Но те лишь вскрикивали и сами бежали краситься, только видели лицо «монстра», жуткое в свете огня.