****
Том сидел на стуле перед телом Мари, опустив голову на её холодный живот, и то и дело поглядывал в окно. За окном садилось солнце, так медленно-медленно, что, казалось, вообще не сдвигалось с места. Но Том терпеливо ждал, рассматривал розоватые тучи, что всё быстрее бежали в небе, разглядывал холодное голубое небо наверху. Подходил к концу август.
Живот Мари был мягкий, и сразу было видно, что в лесу звери приносили девушке много еды. Больше, чем надо было. Том лежал на ней вот так, и вдруг подумал, что, будь Мари сейчас при голове, она точно бы смутилась, но прогонять Тома бы не стала. Почему-то это смутило и его, и парень задумчиво опустил взгляд на её доспехи.
У тут же вскочил. Металлические доспехи, до этого блестевшие в закатных лучах, такие чёрные, как вода в ночном озере, сейчас подёрнулись рыжим налётом. Её доспехи покрывали ярко-оранжевые хлопья ржавчины, как труп покрывает чёрная гниль.
Как будто она умерла.
Сердце Тома забилось быстрее, словно норовило протащить его вперёд, к голове прилил жар. Зрачки расширились, и Тома кольнуло понимание. До него вдруг дошло, что хотела ему сказать Мари в тронном зале, когда моргала три раза.
Три дня.
Первый уже прошёл: этот день Том бесславно проспал. Парень почувствовал, как готовы разорваться от волнения сосуды: у него же осталось всего два дня.
Нет, нет, быть не может. Злая судьба опять насмехается над ним: отбирает всех, с кем он общался, единственных друзей, всех, кем он… дорожил? Его единственную опору.
Он снова один.
Том почувствовал, как его щёку медленно лизнуло что-то жгучее, будто язык собаки, потом он услышал стук, будто что-то упало на жестяную банку. Он опустил взгляд и успел заметить, как по ржавчине доспеха Мари скатилась капля воды. Это… слеза? Его слеза?
Том помотал головой, но от осознания того, что он плачет из-за Мари, в горле стало только горше. Она точно будет жить, и Том успеет. Обязательно. Он найдёт Акселя, они вместе что-нибудь придумают, Том даже доверится ему, и всё будет хо…
В дверь постучали, и парень невольно вздрогнул, подскочил на стуле, рывком вытер глаза и тут же оскалился, словно кошка. Сейчас ему нет дела до людей, кто бы им не оказался: от слуги до самого короля, он готов был вышвырнуть сейчас всех. Но в дверь настойчиво стучали, и Том недовольно буркнул:
- Чего надо?
Стук прекратился, и Том уже понадеялся, что человек за дверью испугался его голоса и решил не приставать, но тут он услышал того, кого меньше всего ожидал встретить:
- Господин Том, к тебе можно? – произнёс тонкий детский голосок. Из-за двери он доносился приглушённо, но Том всё равно его узнал. – Тут есть девочка, я ей хочу помочь. Ты можешь помочь мне помочь ей?
Том фыркнул: уж больно несуразно прозвучал этот вопрос. Он крикнул, не подходя к двери:
- Уж точно нет! Вот ещё, буду я помогать всяким девчонкам! Я… э… - он огляделся по сторонам, выискивая отговорку, а после уверенно заявил, - занят. Это ты ей обещал помочь, а я ничего не обещал, и помогать не собираюсь. Иди гуляй, Рю.
За дверью послышалась возня, недовольное глухое ворчание, исходившее то ли от принца, то ли от его спутницы, а потом тот же голос произнёс:
- Господин Том! Ей правда нужна ваша помощь! Вы же спасли моего отца, помните! Господин Аксель или тётя Мари сейчас не могут помочь, так что вы единственный, кто может!
Такого уже Том стерпеть не мог. Почему все считают его героем?
Он поискал глазами что-нибудь тяжёлое, схватил пустой подсвечник со стола и с силой запустил его в дверь. Тот со глухим звоном упал, а на двери осталась вмятина, но шум в коридоре башни затих. Так не пойдёт. Если даже ребёнок думает, что Том – помощник и защитник, то он сам скоро в это поверит. Горожане наверняка даже не подозревают о Мари, а Акселя все считают предателем или неудачником. Этот город накрыло облако лжи.
- Не буду я вам помогать! – вскричал он и застыл, отдышался и удивился собственной реакции.