Слова Режиналя повергли Луизу в подавленное состояние, тем более тяжелое, что мечта, в которую он заставил было ее поверить, была поистине прекрасна. Шевалье небрежно освободил руку, которую по-прежнему крепко сжимала Луиза, и сделал несколько шагов. Девушка снова вцепилась в его руку, повисла на ней, а затем гневно заговорила:
– Ладно! Тогда я закачу скандал! Чего мне теперь бояться?! Я не хочу потерять вас, Режиналь, особенно из-за кузины! Я заставлю ее согласиться, и она на все пойдет под страхом скандала.
Он не отвечал. Улыбка против воли морщила его губы. Вот во что он превратил это безвольное существо: это же молодая тигрица, готовая разорвать кого угодно. Украдкой он бросил на нее взгляд и подумал, что ей, пожалуй, не хватает острых когтей и клыков, да и силенок маловато.
– Режиналь, – продолжала Луиза, – она не сможет мне помешать вернуться во Францию, если я захочу, правда?
– Сможет, – возразил он. – Она способна даже посадить вас под замок, отрезав от всего мира…
– Я убегу… Вы последуете за мной, мы снова встретимся. Я уеду с вами на Ямайку!
Он покачал головой:
– Она прикажет заточить вас в монастырь. И тогда мы будем разлучены навеки… Нет, – помолчав, продолжал он, – необходимо хотя бы на время принять ее условия, как бы тяжелы они ни были для нас обоих. Неужели вы думаете, что такой человек, как я, отчается и легко сдастся?! Я слишком многим пожертвовал ради священной миссии, о которой говорил вам, Луиза, чтобы объявить себя побежденным. У меня еще есть порох в пороховницах!
– Что вы намерены делать?
– Удалюсь в небольшое поместье, которое собираюсь купить в Каз-Пилоте. И там спокойно пережду, наблюдая за происходящими событиями.
– А я? Какое место вы уготовили мне в своих планах, Режиналь?
– Э-э… Нам будет трудно встречаться… во всяком случае, сейчас. Совершенно очевидно, что Мари установит за вами слежку и воспрепятствует тому, чтобы вы выходили из замка, так как предположит, что вы отправитесь ко мне. Но так даже лучше. Все о нас забудут. Когда она осознает, что ни на что без меня не способна, что слишком слаба для управления островом в одиночку, она сама меня призовет на помощь, дабы противостоять окружающим ее многочисленным врагам. И я смогу поставить свои условия, понимаете?
Это было не совсем то, чего хотелось Луизе, но в ее душе проснулась слабая надежда. Режиналь не уедет с Мартиники – вот главное. Сверх того, она не сомневалась в его словах: он знает Мари и разбирается в политике лучше ее; он был нежен, она ему доверяла.
Он направился к дому. Луиза последовала его примеру и зашагала рядом, жалея лишь о том, что он молчит и не раскрывает ей всех своих планов. Он шел, опустив голову и не произнося ни слова.
– Когда вы рассчитываете уехать? – спросила она.
Он неуверенно пожал плечами и наконец сказал:
– Как можно раньше. У меня нет оснований здесь задерживаться. Иначе Мари решит, что я жду, когда она передумает. А я завтра же уложу вещи.
Луиза почувствовала, как у нее сжалось сердце, а кровь застыла в жилах. Замок Монтань – и без Режиналя? Ее собственная жизнь – без шевалье? Нет, она этого не вынесет.
Они подошли к краю террасы, туда, где стояли пушки и откуда открывался вид на зеленевшую бухту Сен-Пьер. Режиналь говорил себе, что в Каз-Пилоте ничто не помешает его работе. Разумеется, ему будет не так удобно, как в замке, зато проще станет поддерживать отношения с соотечественниками.
Режиналь окинул взглядом бухту, расположенные ярусами поля сахарного тростника, банановые пальмы и табачные плантации. Однажды вдали появится эскадра, корабли бросят якорь в Сен-Пьере… Вот когда он отыграется!
В эту минуту шевалье получил сильнейший удар в самое сердце: он только что заметил судно, которого не было в бухте всего несколькими часами раньше. Он отлично знал оснастку этого судна, его массивные очертания. Было мгновение, когда он усомнился в реальности происходящего. Однако ошибки быть не могло: это возвращалась «Мадонна Бон-Пора»!
Его сердце забилось сильнее. «Ну вот, – думал он, – возможно, только что разыгранная драма была напрасной!..»
Им овладела жажда деятельности. Он обернулся к Луизе; та застыла в неподвижности, ожидая неведомо чего от шевалье.
– Друг мой! – сказал он. – Возвращайтесь к себе. Мне придется вернуться к Мари.
– Что вы собираетесь делать?
– Еще не знаю! Но уверен, теперь нам есть о чем поговорить!
Подходя к спальне Мари, он ненадолго замешкался. Стучать или войти как-то иначе? Он подумал, что после трудного объяснения генеральша устала, она взволнованна и, если он объявит о своем приходе, возможно, не разрешит ему войти. Тогда он повернул ручку и медленно вошел, стараясь не шуметь.
Он сейчас же заметил генеральшу; Мари сидела за секретером спиной к двери, зажав в руке перо, и что-то писала.
– Прошу прощения, – сказал он. – Я стучал, и мне показалось, что вы ответили.
Она порывисто обернулась:
– Я не слышала стука. Что там еще?
Мари говорила сухо, почти враждебно. Но поскольку она не высказала недовольства его непредвиденным посещением, Режиналь снова поверил в себя. Возможно, генеральша в глубине души была довольна, что Режиналь вернулся и она сможет продолжить тяжелый разговор, особенно если в его отсутствие она нашла новые упреки, которые в силу нервного напряжения не пришли ей на ум раньше.
– Я бы не посмел вас беспокоить, – проговорил он, – если бы не одно важное событие.
Она встала и спросила:
– Да? Какое же событие?
– У берегов Сен-Пьера бросила якорь «Мадонна Бон-Пора».
Он заметил, как заволновалась Мари, услыхав эту новость.
– Вам, очевидно, не известно, находится ли на борту капитан Байярдель? – поинтересовалась она.
– Почему ему там не быть? – уверенно проговорил он. – Вы знаете его лучше меня и сами говорили недавно, что этот человек не способен на предательство. Раз его судно здесь и если он честный, мужественный капитан, каким вы его описали, он на борту, уж вы мне поверьте!
Шевалье прошелся по комнате. Решительно приблизился к секретеру. Он снова чувствовал себя хозяином, словно и не собирался на следующий день покинуть этот дом. Он был здесь, опять готовый подать совет, вмешаться в дела Мари, будто ничего не произошло.
– По-моему, – сказал он, – вам следует повидаться с капитаном как можно раньше, во всяком случае, опередив майора. Полагаете, Байярдель соблаговолит подняться в замок до того, как отправится в форт?
– Сомневаюсь.
– Я тоже. Сердце мне подсказывает, что капитан Байярдель, друг Лефора, был не очень рад данному поручению, которое он с блеском провалил. Не удивлюсь, если теперь он станет вас избегать.
Мари нервно потерла руки, прежде чем произнесла:
– Вы правы. Я должна повидать капитана до того, как это сделает майор. Пожалуй, я спущусь в Сен-Пьер.
Режиналь негромко кашлянул:
– Через несколько минут стемнеет. Не советую вам делать это сегодня.
– Да ведь Байярдель увидится с Мерри Рулзом!
– Конечно! – смущенно проговорил он, но смущение это было наигранное: он уже давно знал, что ему предложить.
Он выждал еще некоторое время, закружил по комнате, будто в поисках решения вставшей перед ними трудности. Проходя мимо секретера, он видел белый лист, наполовину исписанный крупным решительным почерком Мари, и ему страстно хотелось знать, кому предназначалось это послание. К сожалению, он не мог разобрать ни слова. Он снова подошел к генеральше и заговорил взволнованно и вместе с тем любезно:
– Мари! Я мог бы вам кое-что предложить, но не хотел бы навязывать свою волю. В Сен-Пьер могу спуститься я. И передать капитану послание…
Это было единственно подходящее решение, которого она ожидала в глубине души от Мобре, и потому не удивилась.
– Благодарю вас, – ласково молвила она, – но боюсь, как бы вы не опоздали в Сен-Пьер. Раз вы видели, что «Мадонна Бон-Пора» стала на якорь, то можете себе представить, что из форта ее заметили раньше вас и Мерри Рулз наверняка уже отправил кого-нибудь к Байярделю.