Мариан подумала, что у Правителя весьма достойный советник. Затем он посмотрел на господина Кеоталя. Тот, похоже, понимал, о чём идет речь.
— Выходит, вы появились в нашем мире как минимум двенадцать дней назад! Но маг должен в тот же день сообщать о прибытии невесты Правителя, — его голос становился всё тише.
— Прошу вас ко мне, я предлагаю немного перекусить.
Голос господина Кеоталя прозвучал явно на публику. Мариан заметила необычное оживление, вдруг охватившее двор. Вынесли сразу с десяток птиц и запустили их в небо.
— Теперь действительно, пройдём ко мне, там и поговорим. Мои покои прикроют птицы, и нас никто не сможет услышать.
После этих слов Мариан внимательно присмотрелась к небу. Башню, в которой находились покои главного сокольничего, затянуло лёгкой дымкой, через которую она едва смогла различить очертания сооружения.
— Сильно, — всё, что она смогла сказать.
Главный сокольничий улыбнулся в ответ, советник выглядел самодовольно, и собеседники облегчённо засмеялись.
Покои главного сокольничего оказались обставлены более чем скромно. Простота и изящество обстановки удивили Мариан, она словно оказалась дома. Заметив, как девушке нравятся его покои, хозяин произнёс:
— Став супругой Правителя, вы сможете выбрать себе обстановку по вкусу.
— О да, с заговорёнными решётками на окнах, стражей вокруг и прочими прелестями.
Мужчины изумлённо смотрели на Мариан.
— А вы не знали? Значит я первая, кому оказана такая честь?
— Не знали, — господин Чороин говорил медленно. — А как догадались вы, госпожа?
— Я не знаю, в курсе ли вы, но что-то очень неладно в вашем замке. И не заметит этого только полный осёл!
— Не знаю, что такое "осёл", но не замечают же остальные, — голос господина Кеоталя прозвучал, словно ему перекрыли дыхание, глаза насторожились. — Вы можете отправить меня на плаху, госпожа, если захотите, или будете неосторожны...
— Тогда лучше не говорите. Вполне достаточно уже произошедшего. Говорить буду я. Ваш маг, не знаю, подозревает ли кто-либо об этом, затеял гадость. Какую? Понятия не имею. Когда? — девушка пожала плечами. — Знаю только — она уже претворяется в жизнь. Я не помню ничего с момента, как меня привели к нему в дом, и до того момента, когда я очнулась в его кабинете. Я стараюсь вспомнить, и уверена, пробыла там не день, но ничего вспомнить не могу. На памяти стоит блок. Меня волнует вот что. Когда я говорила с ним перед поездкой сюда, маг то ли проговорился, то ли сказал специально, подозреваю второе — он заставит меня подчиняться во всём. Разубеждать его я не собираюсь, но мне нужна помощь. Рассчитывать ли на вас?
Мужчины несколько минут раздумывали. Потом переглянулись.
— Да! — решительно произнёс господин Кеоталь.
Господин Чороин кивнул.
— Поймите, я доверяюсь вам, у меня здесь нет никого, и я ничего не понимаю.
— Я всё расскажу в ваших покоях, — господин Чороин улыбнулся. — Желание посетить птиц оказалось несколько неожиданно, как впрочем, и ваше поведение.
Девушка рассмеялась, а не понявший причин смеха господин Кеоталь, вопросительно посмотрел на друга.
— Друг мой не волнуйтесь, если увидите нашу госпожу в виде нестерпимой капризницы. Её актёрские способности не меньше, чем решительность, поверьте мне. Я, прожжённый придворный, пришёл в ужас — кого я притащил в наш тихий замок! — он посерьёзнел. — А вот что вас встревожило в тронном зале, это очень важно.
— Давайте по порядку. Я буду говорить долго и возможно сумбурно, останавливайте меня. Со мной случается — заносит в дебри разглагольствований не по теме. Попала я сюда, боюсь, не случайно. Маг ждал меня, знал обо мне очень много, это сомнению не подлежит. На Земле, моём мире, меня преследовали некие люди, уничтожавшие всё, дорогое мне. Думаю, ваш маг приложил к этому руку. И в пещеру я попала из-за этих людей. Я хочу вернуться назад. Для меня это важно. Что происходило со мной в доме мага, не имею понятия, уже говорила. Присматривайте за мной, я не обижусь. Прикажите людям, птицам, я не знаю кому ещё, хоть паукам, но что-то будет с моим участием мерзкое. Боюсь, не смогу сама вовремя это распознать. А теперь мой вопрос. Расскажите о вашем Правителе.
Мужчины переглянулись. Заговорил сокольничий:
— Я не знаю, что именно вы имеете в виду, госпожа, но в последнее время с Правителем происходят странные вещи.
— Я имею в виду всё, вообще всё.
— Хорошо, начнём. Первое — Правитель не из нашего народа, — задумчиво заговорил господин Чороин. — Все мужчины его семьи становятся Правителями. Некогда таких как они было много в нашем мире. Откуда пришли, никто не знает, но пришли. Это факт, который они сами не отрицают. Они были нашими учителями и воспитателями, мы благодарны за это. Однако со временем их становилось всё меньше и меньше. Куда девались, не знает никто, кроме них самих. Может, умирали, а может, уходили. И вот осталась только одна семья. Девочек у них не рождается, только мальчики. Раньше, говорят, девочки бывали, теперь никогда. Иметь детей от наших женщин они не могут, поэтому, когда к нам приходят женщины из других миров — они становятся жёнами Правителей.
— Я поправлю вас, друг мой. Иметь детей от женщин этого мира они могут, раньше так бывало, — господин Кеоталь отошёл от окна, из которого наблюдал за кружащими птицами. — Но власть накладывает ограничения. Случалось, клан, из которого происходила жена Правителя, старался получить на этом основании как можно больше привилегий. Тогда один из предков Правителя и решил — женой может стать только женщина иного мира, не имеющая здесь связей. Только если такой женщины не находили, привозили женщину из как можно более далёких мест, и она становилась супругой Правителя, причём приходилось очень много тратить сил на то, чтобы никто об этом не узнал.
— Интересно! Этого я, признаюсь честно, никогда не слышал, — господин Чороин удивлённо смотрел на собеседника.
— Это знание нашего семейства, не было нужды о нём говорить ранее.
— Вы так спокойно говорите о женщинах из других миров?!
— Да, госпожа, — улыбнулся господин Кеоталь. — Вы пришли по дороге, о которой известно посвящённым. По ней можно пройти только в одну сторону. Когда-то можно было идти в обе, правда, с ограничениями. Например, войску, с целью захвата другого мира, пройти было невозможно.
— Другим существам, — Мариан проговорила это весьма задумчиво.
— Да, — господин Кеоталь говорил с лёгкой улыбкой, как говорят ребёнку общеизвестные вещи. — Разумных существ много. Наши предки описывали их подробно. Правда, немногие теперь об этом помнят. Древние расы прокладывали дороги, по которой вы и пришли. Потом произошло что-то, после чего все дороги закрыли. Большинство из них утеряны. Но иногда на них попадают люди, должен сказать, не так уж редко, особенно женщины. Вы, женщины, простите госпожа, гораздо беспечнее мужчин, — сказано было с лёгкой усмешкой и поклоном. — На моём веку вы уже вторая.
— А первая?
— Первая — матушка нашего Правителя.
— Это возвращает нас к теме, — недовольно произнёс господин Чороин. — Так или иначе, но нынешний Правитель до кончины матери был очень внимателен к обязанностям. Он никогда не оставлял без внимания ни одной проблемы, ни одной просьбы. Под его рукой наш мир процветает. И вот, случилось горе. Правитель не может оправиться от него. Он охладел к обязанностям и перестал интересоваться занимавшим его раньше. Да что говорить! Ещё совсем недавно не проходило ни дня, чтобы он не выехал верхом, не посетил птиц. Теперь же он почти всё время проводит в своих покоях и предаётся горю. Он запретил мешать ему, только иногда выходит для проведения необходимых церемоний. Всеми делами приходится заниматься Совету, а это, поверьте, вовсе не легко. Мы никогда не бездельничали, но только теперь понимаем, сколько работы, казалось бы, так легко, выполнял он сам. Мы понимаем, скорбь сильное чувство, но что делать, мы не знаем!
Мариан повернулась к господину Кеоталю: