— Я не помню, — подбавила в голос страдания Мариан.
— Ясно. Господи, как тебя так угораздило?.. Да, я тебе тут кое-что принесла из еды и вещей. Знаю, как в больницах кормят.
Продолжая болтать, но теперь уже гораздо тише и медленнее, сочувственно поглядывая на Мариан, она принялась вынимать из сумки свёртки и банки. Оказалось, каждый из "знакомых" прислал что-нибудь приятное с его точки зрения. Здесь имелись фрукты, бутерброды, сладкое и даже две банки с домашними блюдами.
Мариан, слегка опешив от напора, смотрела на изобилие, изливающееся на тумбочку. Единственная мысль была в больной голове о том, каким образом она всё это съест, и не перестаралась ли она, изображая страдания.
До сознания опять стал доходить голос гостьи.
— Ты не переживай, завтра ещё принесу. Сегодня всё так неожиданно, вот и принесла совсем немного...
— Простите, как ваше имя?
Надо же выяснить с кем она имеет дело. она как-то не задумалась, что перебивать человека, старающегося сделать приятное и к тому же таким вопросом, не совсем то, чего от неё ждут. Но и эта ошибка пошла на пользу — женщина побледнела, и в изнеможении села на кровать.
— Ты действительно ничего не помнишь? Боже, ты врачу это сказала? Я сейчас его позову!
Она вскочила, готовая бежать, но тут в разговор вступила соседка по палате:
— Дорогая, врача сейчас нет. Уже вечер. Мы ему завтра всё сами скажем. Мне кажется, вашей подруге неплохо бы отдохнуть.
— Точно. Я пойду тогда, а ты смотри! Знаешь ведь как у нас — не скажешь сама врачу, ему наплевать на твоё здоровье будет. Скажи завтра обязательно!
Она направилась к двери.
Мариан казалось, врачу, вряд ли "наплевать", если пациент теряет память, но не стала спорить. Только посмотрела на соседку по палате, с улыбкой качавшую головой.
Мариан снова привлёк голос посетительницы:
— Слушай, я ведь так и не ответила! Я Елена, но все зовут Ленка. Надеюсь, ты всё скоро вспомнишь, — она взялась за ручку двери, потом вдруг с ехидной улыбкой оглянулась. — А Сержика ты тоже не помнишь?
Мариан отрицательно качнула головой — ничего себе имечко!
— Здорово! Во всём плохом можно найти долю хорошего! — Ленка тряхнула пышной чёлкой, как норовистая лошадка. — Я ему завтра это скажу! Пусть помучается от досады! Рада, что ты теперь по нему сохнуть не будешь! Надеюсь, к тому моменту, когда память вернётся, ты уже про него и думать перестанешь!
Она со смехом выпорхнула в коридор, с силой хлопнув дверью. Наступившая тишина блаженно охватила Мариан.
— Да-а. Если эта барышня всегда так активна, тяжело вам приходится, — Ираида Николаевна задумчиво смотрела на закрытую дверь.
Мариан дёрнула губами, изобразив усмешку. Старушку порадует внимание к шутке. Потом завернулась в тонкое одеяло плотнее, повернулась на бок. Пропасть здешний народ не даст. Главное не ошибиться и не выдать себя раньше времени неосторожным словом. Надо заиметь как можно больше людей, готовых помочь, а здесь это не сложно. Побольше страдания, и окружающие пойдут на всё, чтобы помочь их разлюбезной "Маринке".
Потом мелькнула мысль об этой самой Маринке. Что с ней, если за целый день никто её не встретил? Вот и Ленка примчалась, получив известие от соседки. Значит, Маринка не появилась ни дома, ни на работе? Это немного напрягало, но голова снова нестерпимо загудела и Мариан оставила вопросы на потом. Дала своей бедной голове полностью отключиться от происходящего.
Дни походили друг на друга. Проводимые процедуры Мариан не могла назвать лечением.
А то, что узнала о своём местопребывании... Утром, во время обхода, сумела рассмотреть дату, стоящую на документах в руках врача. Ошарашило — она на родной Земле, но только... В прошлом!
Счастье, родители в своё время настояли на изучении древних языков. Понятно, почему она понимает окружающих, и может объясняться. Мариан испытывала трудности с оборотами речи, иногда с произношением, но быстро осваивалась.
Лена и ещё одна "подруга" часто приходили в больницу и развлекали сплетнями о неизвестных ей "знакомых". Благодаря рассказам она могла представить этих людей. Оказавшись среди них, сможет вести себя достаточно адекватно. Иногда Мариан ловила на себе удивлённые взгляды окружающих после того, как неправильно что-то произносила или путала имена "друзей". Но стоило поднести руку к голове и поморщиться, как тут же всё забывалось, кроме её страдания и требование медиков излишне тревожить пациентку.
Раз за разом Мариан всё больше поражалась лёгкости, с которой она обманывала не только приходящих посетителей и соседей по палате, но и врачей. Врачи иногда удивлялись странной симптоматике её болезни. Но всё списывали на разные случаи удивительных последствий сотрясения мозга. Да уж, в её время каждый врач, как минимум, обладает зачатками эмпатических способностей. Это непреложное требование соответствия профессии. С такой лёгкостью никого бы провести не удалось!
Врачи, по меркам её времени, дилетанты. Как они при такой лечебной базе и низком уровне медицины умудрялись лечить людей, Мариан не могла понять. Тем не менее, люди поправлялись.
Неприятно удивил только старичок психолог. При её возможностях и знаниях она, казалось, могла бесконечно морочить ему голову. Однако, не получилось. Врач несколько раз приходил, потом приглашал на беседы, пока однажды не спросил абсолютно спокойно о причинах её поведения.
Мариан несколько минут молча смотрела на него.
— Не могу не высказать некоторые соображения, — он ненадолго замолчал. — Видите ли, с моей точки зрения, вы здоровы. Да, есть сильное сотрясение мозга, но потери памяти у вас нет. Судя по всему, вы просто оказались в совершенно незнакомом вам месте. Вы не знаете элементарных вещей, которые должны знать, при той амнезии, которую изображаете. Я прав?
— Доктор, я боюсь, вы сочтёте меня сумасшедшей! — голос Мариан как бы сорвался...
Но обмануть старика не удалось. Он в ответ только улыбнулся чуть иронично, словно дав понять, оценил её старания.
— Да нет, милочка, я же сказал, с моей точки зрения, вы абсолютно здоровы. Я не могу предположить у вас психического расстройства.
Мариан пристально вгляделась в спокойные глаза за смешными старомодными, даже для этого времени, очками.
Чем-то он напомнил давнего друга, учителя и, порой, мучителя — доктора Ларино. Та же ироничная улыбка, когда она пытается его провести. То же умение с лёгкостью определять её настоящее состояние и настроение. И та же способность не давать ей ощутить его собственные чувства и мысли.
Сочетание весьма редкое. Даже в её время, людей со столь сильными разносторонними способностями, как у неё, можно пересчитать по пальцам одной руки. Кажется, придётся открыться. Если он хоть сколько-нибудь походит на Ларино, научная любознательность возьмёт верх над истинным положением вещей. Будет шанс получить ещё одного, и надо сказать, сильного, сторонника. А если нет... Устроить, например, инсульт для неё ничего не стоит...
— Что ж, попробую. Но сначала хочу продемонстрировать кое-что. Для того, что бы убедить вас в своей правдивости. Надеюсь, мой рассказ вы не передадите никому. Врачебная этика, как мне показалось, вами вполне усвоена.
— Прошу, проводите свою демонстрацию, если считаете рассказ столь невероятным.
— Расслабьтесь, пожалуйста.
Мариан протянула руку и коснулась кончиками пальцев руки врача. закрыла глаза. Пришлось напрячься. Про себя порадовалась, сумела достаточно восстановить здоровье, несмотря на "лечение". Она прислушивалась к состоянию доктора долго, пока не поймала тень интереса, мелькнувшую, словно лучик в темноте. Пробравшись, точно по путеводной нити, по этому тонкому лучику, проникла в закрытую словно стеной, зону эмоций. А дальше всё было элементарно.
Да, нынешние люди совершенно беззащитны перед ней. Сейчас она могла бы сделать со стариком всё, что захочет, но не стоит торопиться. Как она заметила, эти люди не умели защищаться от воздействия на их мысли и чувства. Было одно но — они были гораздо чувствительнее к эмоциональным переменам в близких и друзьях, чем её современники. И манипуляции, не замеченные самим человеком, тут же отмечались его близкими. Сразу начинались вопросы, удивление, и разные, пусть и невероятные, предположения, которые могли изрядно помешать ей.