Мариан выверяла свои послания. Письмо дело серьёзное и каждое слово в нём должно быть выверено неоднократно! Читая письма Марины, Мариан понемногу впадала в панику — уследить за логикой этой женщины невозможно! Она скакала с мысли на мысль. Да и мысли особо серьёзными назвать нельзя. Нашлось несколько описаний знакомых. Причём за словом эта девица в карман не лезла, хотя и не была язвительно-ядовита, как иногда Мариан.
В письмах было столько легкомыслия и в то же время сердечности! Мариан стало дурно. Подражать такому отношению к жизни и людям она никогда не сможет!
Как можно жалеть такую грязную, вечно вонючую, опустившуюся особу как Танька? Как можно подбирать на улице грязного ободранного кота? Как можно, вымыв (кошмар!) и откормив его, пытаться пристроить в хороший дом, тут же расписывая как "Рыжик умудрился ободрать обои на коридоре". Видела она эти следы! За такое сама Мариан вышвырнула бы кота прямо с пятого этажа и не посмотрела ни на что. А эта дурочка расписывает, как забавно кот цеплял зубами отставшие возле плинтуса обои и тянул. Как можно писать полузнакомому человеку (судя по тексту), чтобы сообщить ему: "с возвращением задержанного долга (интересно, на сколько и сколько задержали?) можно ещё подождать"? Причём Маринка исчеркала половину листа, пока подобрала подходящие фразы!
И этой непутёвой, совершенно непрактичной и нелогичной особе она должна будет подражать?! Резко менять психологический облик нельзя. Человек может забыть, как его зовут, но не перестанет подбирать увечных кошек на улице, или давать в долг без возврата. Подобные изменения надо проводить постепенно.
Отогнав тревожные мысли, Мариан отправилась дальше осматривать квартиру. Ванная комната знакома по больнице. Похоже, и здесь всё делается руками. Хорошо хоть она теперь в её распоряжении в любое время! А вот кухня произвела удручающее впечатление! Да ещё какое!
Помещение не просто маленькое — поместиться вдвоём проблематично. Впрочем, дома кухарка не терпела, когда ей мешали. Может размер кухни и оправдан. Мебели, естественно, не много.
Лена, уходя, показала большой морозильный ящик, где хранятся продукты, и проголодавшаяся Мариан решила перекусить.
Достав ёмкости с пищей, остановилась, оглядывая кухонную обстановку. Надо бы разогреть. А как? Осмотревшись ещё раз по сторонам, не нашла ничего даже отдалённо напоминавшего знакомые кухонные агрегаты. Пришлось экспериментировать.
Посмотрев в полках и шкафчиках, не выискала ничего похожего на необходимое ей оборудование. Зато обратила внимание на то, сколько продуктов хранится в доме. Интересно, зачем?
Однако, есть хочется. Осмотревшись ещё раз, подошла к предмету, на который до сих пор не обращала пристального внимания, так как понимала — относиться к приготовлению пищи он никак не может.
Светло-серого цвета металлический параллелепипед с какими-то устройствами сверху и ручками сбоку. Дверца на лицевой панели открывала шкафчик, оказавшийся пустым. Странно, остальные шкафы и полки плотно заставлены. Ручки легко поворачивались, и Мариан решила проверить, что произойдёт если она повернёт их.
Все поворачивать не пришлось. Едва повернула одну до упора, раздалось шипение, и по кухне стал распространяться запах какого-то газа. В глазах защипало, и Мариан резко вернула ручку в исходное состояние.
Так, это что-то из области совершенно невразумительного. Использовать кухню как газовую камеру?! Решив проверить, осторожно попробовала все ручки — газ выделяется одинаковый. Непостижимо! Зачем столько одинаковых газоподающих устройств? Причём ещё одно оказалось в том пустом шкафу!
От входной двери раздался звонок. Мариан чувствовала странную заторможенность в движениях, но всё же пошла открыть. За дверью оказалась Ленка. Сияя, она влетела в квартиру и затормозила, едва не упав.
— Маринка, у тебя газом воняет! Что стряслось? Ты не чувствуешь?
— Да, я пробовала...
— Понятно, пропусти-ка, — Лена ворвалась в кухню, распахнула окно. — Обалдела! Хорошо ещё не потравилась! Нельзя же так. Уже не маленькая, должна знать, газ без присмотра не оставляют!
Мариан смотрела на ураган, метавшийся по кухне. Лена достала с полки коробку палочек. Чиркнула одной повернула ручку и поднесла загоревшуюся палочку к устройству, выделявшему газ. Вспыхнул огонь...
Мариан едва удержалась от желания броситься его гасить. В таком маленьком помещении открытый огонь опасен!
Однако Лена знала, что делает. Она почти кинула ёмкости с пищей на огонь, открыла крышки, помешала ложкой.
После этого закинула один из контейнеров с готовой пищей в маленькую дверцу отдельно стоявшего ящичка, нажала кнопки. Внутри загорелся свет и контейнер начал вращаться...
— Ну вот, совсем другое дело. Пусть греется. Я голодная, как волк, поем с тобой. А ты давай рассказывай, как дела? Как день провела?
Говоря это, выбежала в коридор. Скинула обувь. Достала откуда-то комнатные туфли, и, обувшись, побежала обратно в кухню.
— Маринка, да что с тобой? Молчишь и молчишь? Я сегодня на работе сказала, ты уже почти в порядке. Шеф ждёт тебя и желает всего самого хорошего. Да, ты знаешь... — она помешала в кастрюле. — О чем я? А! Никита передаёт привет! Твой обоже тоже! Хотя и обижен. Девчата из бухгалтерии прислали не только приветы. Там в коридоре сумка... Где она? Ага, вот! Прислали к чаю печенье и сладенького! Знаешь, сегодня приходил клиент. Мы с ним работали в прошлом месяце. Ты ему, кстати, понравилась. Так вот, он сегодня опять приходил! Заказал рекламу кондитерских изделий. Так представь! Принёс столько образцов на пробу! Все объелись! И тебе передать хватило! Не знаю, устроит ли его реклама, а печенье и пирожные просто супер!..
Она продолжала в том же духе довольно долго. Мариан только и осталось молча наблюдать, как на столике в кухне появляются тарелки, вилки, ложки...
Лена остановилась только тогда, когда, сев за стол, положила первую ложку пищи в рот. Только тогда заметила — хозяйка всё ещё стоит у двери кухни и смотрит на неё.
— Ты чего? Садись, поешь. Наверное, не успела, пока меня не было.
Мариан стало смешно. Эта женщина, будет чувствовать себя как дома в любой обстановке. Ей неведомы комплексы. Кое-как пристроилась за столом, удивлёно поглядывая на Ленку. Та сидела не испытывая никакого дискомфорта. Кажется, когда гостья уйдёт кухня будет вполне просторной. А если здесь расположится ещё два-три человека, после их ухода она станет сравнима с их столовой на пятьдесят человек.
Губы норовили растянуться в улыбке. Впечатление от Марининой подруги было совершенно невероятным. Мариан ещё никогда не встречала таких людей.
Казалось полунищенское (а может только с её точки зрения?) существование должно погасить этот неукротимый огонь. Придавить грузом бытовых проблем, которые погребают под собой саму Мариан, несмотря на её умение сохранять душевное равновесие в любых обстоятельствах. Так нет! Эта женщина с такой лёгкостью и даже изяществом всё делает... С такой лёгкостью относится к собственным проблемам! Это вызывало даже зависть.
Интересно, Марина была такой же? Скорее да. А значит, попытка сыграть её, может стать полезным уроком? Что ж, любой опыт дело хорошее, даже опыт легкомыслия. В конце концов, на неё с юности взвалили дела такой важности и сложности... На легкомыслие не осталось ни сил, ни времени. Возможно, здесь ей удастся узнать, как это жить для себя?
Настроение поднялось. Оставшуюся часть вечера провели за беззаботными разговорами, из которых, внимательно слушавшая Мариан, вынесла много интересного. Сама она предпочитала пока помалкивать, и больше слушать.
Утром пришлось некоторое время провести в экспериментах по зажиганию "плиты".
Почему так назвали этот прибор? По всей вероятности потому, что тот, кто не научится ею пользоваться, окажется под могильной плитой — или с голоду, или отравившись. Смех смехом, дело шло на лад с трудом. Однако постепенно отпала необходимость проветривать квартиру каждые пять минут, убегая из кухни. Одна беда — так называемые "спички" оказались короткими и теперь болели обожжённые пальцы.