Пришлось рассказать о своей беременности Аркадиусу де Жоливалю. Тот не скрыл своего гнева. Мысль, что его юная приятельница, почти дочь, готова отдать свое здоровье, а может быть, и жизнь, в чужие руки, выводила его из себя. Он даже не дал себе труда скрыть ни раздражение, ни беспокойство.
— Вы совершаете настоящее безумство, — возмущался он. — Это в ни в коем случае не должно произойти. Сейчас я осуждаю вас! Не из принципа, до которого нам нет дела, но потому, что это опасно!
Марианна напрасно старалась переубедить его: Аркадиус готов был использовать любые средства, чтобы помешать молодой женщине отправиться к Северине. Ему даже пришло в голову запереть Марианну в комнате и выставить охрану под окном.
Вынужденный отказаться от своих отчаянных проектов, бедный виконт попытался убедить Марианну позволить ему сопровождать ее, и ей стоило немалых усилий доказать невозможность этого. Ей пришлось снова и снова повторять, что она должна сама отправиться к Северине и желательно инкогнито, а Жоливаль всем в лицо известен.
Побежденный, но не переубежденный, Жоливаль целый день брюзжал, и настроение его по мере приближения вечера все ухудшалось. Сегодня Марианна должна пойти к Северине, для этого она отправила Агату всё разузнать, и если нужно, то исследовать обстановку. Агата поговорила с Севериной, и в десять часов вечера акушерка ждала Марианну. Но это только вечером, а сейчас в обед Марианна пришла на бал к подруге Доротее де Перигор.
На бал собралось всё светское общество. Здесь можно было увидеть целый мир, состоящий из блестящих сюртуков или фраков, белых кружев, пышных перьев и светлых туалетов. Вдруг среди всей этой толпы Марианна выделила мужчину в синем сюртуке. Он тоже повернулся, и взгляды синих и зеленых глаз на мгновение встретились. Мужчина улыбнулся, обнажив ряд белых зубов, а Марианна почувствовала, как слабеют ноги.
— Ох, какой красавец! — послышался весёлый голос Фуртюнэ Гамелен над ухом. — И как тебе это удалось?
— Удалось что?
— Найти такого красавца, твоего мужа князя Сант-Анна. Все дамы просто млеют от зависти и уже рвут веера. Приход князя — настоящий фурор на балу. Он скрывал свое лицо, никто его не видел, а тут раз, и появился…
Дальше Марианна не слышала все слова подруги, обращенные в адрес Коррадо Сант-Анна. У неё в голове бились мысли. Что он здесь делает? Почему открыл своё лицо? Марианна подняла голову и снова увидела глубину синевы глаз. Коррадо опять широко улыбнулся и подмигнул, оставив молодую женщину в недоумении…
========== Глава 14 ==========
— Марианна, ты немного разминулась с князем… — креолка, смеясь, болтала без умолку.
Но Марианна не слушала её. Её внимание приковалось только к одному мужчине, чья голова возвышалась над другими в толпе приглашенных, сгрудившихся с другой стороны широкого пустого пространства. На мгновение ей показалось, что она стала жертвой невероятного сходства, галлюцинации, рожденной желанием, может быть, так глубоко скрытым в тайниках её сердца, что она этого даже не сознавала. Но нет… эта бронзовая кожа, эти сверкающие синие глаза, резко очерченные губы, густые черные волосы, эти широкие плечи под темной одеждой, носимой с такой непринужденностью… может ли существовать на земле человек, так похожий на него?
И совершенно неожиданно, прежде чем колеблющиеся губы решились произнести его имя, само охваченное трепетом сердце Марианны воскликнуло:
— Коррадо!
Князь Сант-Анна улыбнулась молодой женщине и подошел к ней и её подругам. Они обменялись приветствиями, согласно этикету.
— Милые дамы, я надеюсь, вы не против, если я украду вашу подругу?
— Может забирать её, князь, — ответила очарованная Доротея де Перигор.
Марианна с какой-то внутренней дрожью взяла под руку Коррадо.
— Давайте выйдем в сад.
Марианна кивнула, не в силах что-либо произнести. Горло сдавило, а сердце сильно стучало в груди. Она не могла оторвать взгляда от своего мужа. Казалось, это сон. Неужели он здесь, рядом с нею, живой и сильный?
Они вышли в сад и сделали несколько шагов по вымощенной голубой мозаикой дорожке мимо кустов роз и густой массы сверкающих георгин, которые поблескивали, как крошечные огни фейерверка. Марианна вдохнула свежий воздух, почувствовав себя легче. Разновидности цветов и их ароматов действовали успокаивающе. Марианна ещё раз взглянула на князя. Он задумчиво смотрел на ночное, темно-синее небо, и в его синих очах отражались звезды.
Оказавшись близко к нему, Марианна снова ощутила запах лаванды и шафрана, запомнившейся ей с прошлой ночи, мимолетное воспоминание о странных событиях той ночи, когда каннибалы пытались её поймать. Она не могла удержаться, чтобы не задать внезапно загоревшийся на губах вопрос.
— Так это вы, не так ли, спасли меня в ту ночь, выстрелив в вазу и отвлекая внимание людоедов?
— Я и не думаю отрицать. Это действительно был я. Но как вы догадались?
— Мне подсказал запах лаванды и шафрана. В ту памятную ночь я его также почувствовала. Но Коррадо, неужели вы за мной следили?
— Я не назвал бы это слежкой. Скорее желание уберечь вас от опасности. Я был уверен, что вы вновь окажетесь в ловушке, поэтому послал слуг следом за вами. При малейшей опасности те должны были всё мне сообщить. Именно они и сообщили о каннибалах. Я сел на коня, ну, а остальное вам известно.
На секунду Марианна, замолчав, сорвала фиалку и стала вертеть её в своих руках.
— Но для многое так и осталось загадкой, — вдруг произнесла она. — Почему вы открыли свое лицо? Насколько мне известно, вы всегда старались скрыть свою тайну.
— Причина заключена в одном слове…
— Каком?
— Ребенок. Разве вы забыли о мотиве нашего брака? Когда мой старый друг, Готье де Шазей, рассказал мне о своей крестнице, она носила ребенка от Наполеона. Сделав ее своей женой, я получал наследника, достойного продолжать наш древний род, ребенка, на которого я не смел надеяться и которого я навсегда отказался произвести на свет, чтобы не продолжать действие нависшего над нашим родом проклятия. Этого ребенка вы потеряли в ту печальную и ужасную ночь. Но теперь вы носите другого!
Внезапно покраснев, Марианна вскочила, словно ее ужалила оса. Теперь все стало ясным, даже слишком и настолько, что она побоялась поверить в это.
— Не хотите же вы сказать, что вы жела…
— Да! — оборвал он. — Я желаю, чтобы вы сохранили этого ребенка. Видите ли, я незаметно следил за домом Северины. Она единственная, кого вы могли просить о подобной услуге без особого риска для вашей жизни. А этого я не хотел никоим образом! Видите ли, когда я понял, что вы снова ожидаете ребенка, моя надежда воскресла…
Марианна буквально встала на дыбы.
— Надежда? Осторожней с этим словом! А вы знаете, вы, которому известно многое, от кого этот ребенок?
Князь утвердительно кивнул, но ничем не выразив свои чувства. Перед этим бесстрастным лицом Марианну охватил гнев.
— Вы знаете это? — вскричала она. — Вы знаете, что этот лакей насиловал меня, заставляя выносить это снова и снова, меня, вашу супругу, на протяжении недель в ходе которых я думала, что сойду с ума, и вы посмели сказать, что эта голгофа воскресила в вас надежду? А вам не кажется, что вы перешли границы дозволенного?
— Я не думаю! — холодно отпарировал он. — Дамиани заплатил свой долг вам. За то, что он заставил вас вынести, я убил его, а также трех его колдуний.
— Но меня мутит при одном воспоминании об этом человеке! И я ненавижу то, что ношу в себе, эту «вещь», которую я отказываюсь назвать ребенком и которую не хочу произвести на свет Божий, вы слышите? Я не хочу этого ни за какую цену!