Она медленно поднялась и как сомнамбула последовала за носилками, подобная неосязаемому призраку в своем белом платье, с горящими следами преступления на подоле.
Иногда из ее груди вырывалось рыдание и слабо отдавалось в ночи, ставшей теперь тихой и благоухающей. Молчаливо следуя за этим подобием траурной процессии, может быть, пораженный скорбью женщины, которой еще накануне восхищался Париж, завидуя ее красоте и богатству, а сейчас имевшей вид сироты, дошедшей до последней ступеньки нищеты, инспектор Пак тоже направился к дому.
Большой белый дом, построенный для счастья и радости жизни, где, однако, Марианне почудился плач безутешного призрака, возник между деревьями, освещенный словно для праздника, но Марианна видела только запятнанное кровью полотно впереди, слышала только голоса горя и отчаяния. Все той же механической походкой прошла она мимо группы полицейских в сером, собравшихся на террасе, поднялась по ступеням с ощущением, что это лестница на эшафот, вошла в салон.
Там, находясь в такой же прострации, Марианна села и взглянула перед собой отсутствующим взглядом. Кошмар оказался явью…
========== Глава 21 ==========
Коррадо посадили в известную тюрьму Консьержери для «выяснения всех обстоятельств дела». Эту мрачную славу принесли сами узники, как ни странно. Именно здесь сидел Франсуа Равальяк, сумасшедший религиозный фанатик, убивший короля Франции Генриха IV, здесь королева Мария-Антуанетта молилась, ожидая казни, здесь графиня де Ламотт ждала наказания за свое мошенничество, известное под названием «Ожерелье королевы». За всеми событиями следили стены Консьержери, а может даже и слышали исповедь узников, произнесенную перед священником.
В некотором смысле Коррадо повезло с тюрьмой. Здесь жизнь зависела от благосостояния клиента, а поскольку князь обладал неограниченными средствами, то условия вышли более или менее сносными. Коррадо сидел в одиночной камере с кроватью и столом и мог читать либо писать. И даже еда подавалась в зависимости от экю. По крайней мере, князь спокойно съел кусок баранины и выпил бокал вина.
Следователь один раз пришел, чтобы допросить. Но только его вопросы были скорее наводящими, и Коррадо понял, что справедливость вряд ли восторжествует. Следователь явно хочет избавиться от дела, только вот сам Коррадо не собирался уступать. Да и зачем, собственно? Он не виновен, поскольку не убивал, а Марианна была права, сказав, что этот мерзкий поступок совершил её бывший муж Франсис Кранмер. Больше никто не мог убить Малерусса!
И Коррадо злился за свое бессилие. Единственный, кто поможет выпутаться из всей этой гнусной истории, был император Наполеон. Но гордость князя восставала против такого решения. «Наполеон ничем не поможет! Видано ли, чтобы муж просил о помощи у бывшего любовника своей же жены!» — насмешливо шептала она в ухо. Но Коррадо в глубине души понимал, что нужно действовать…
Это событие произошло на третий день пребывания Коррадо в Консьержери. Князь подкармливал хлебом серых крыс, когда комендант сообщил, что к «его сиятельству пожаловали».
Коррадо встал, думая, что пришла Марианна. На днях он отправил ей записку в особняк д’Ассельна, чтобы они могли обсудить ситуацию и решить, как быть дальше. Но это не была Марианна…
В комнату вошел мужчина, незнакомый Коррадо, но, приглядевшись, князь узнал его… Очень высокий, широкоплечий, в костюме из темно-синего бархата, с высоким муслиновым галстуком, над которым выступало надменное лицо в обрамлении густых светлых волос, подстриженных по последней моде. Мужчина был красив, несмотря на узкий шрам, рассекавший щеку от губы до уха.
И если судить по рассказу Марианны, то мужчина являлся её бывшим мужем, предположительно убийцей Малерусса, автором записки, наглым шантажистом, игроком, человек без стыда и совести и злым роком Марианны с именем Франсис Кранмер!
— Здравствуйте, князь, — улыбнулся он краешком губ и повернулся к коменданту, бесшумно застывшему у двери: — Оставьте нас tête à tête.
Комендант, что-то невнятное пробормотав, скрылся.
— Франсис Кранмер, — представился мужчина.
Коррадо кивнул, внимательно вглядываясь в Франсиса. Шрам от губы до уха ясно говорил, как в ту роковую ночь Марианна отстаивала свою честь. И подумать только, Франсис остался жив, чтобы строить козни и отравлять жизнь девушки, чья вина состоит только в том, что она по своей наивности доверилась человеку, который оказался подлым и алчным.
И сейчас, вновь вспоминая рассказ Марианны, Коррадо испытывал к этому человеку неприязнь и отвращение. Он бы схватил за шиворот этого негодяя и сбросил бы со второго этажа, но Коррадо останавливало любопытство и воспитание. Что и говорить, а воспитание, вдолбленное с самого раннего детства, не так просто забыть.
— Что вам нужно? — резко спросил Коррадо, сдерживая гнев.
— Но-но, где же ваши манеры, князь? — усмехнулся Франсис. — Я всего лишь представился, но, судя по вашим словам, вы меня знаете? Отлично, тогда перейдем к делу.
Коррадо встал напротив Франсиса. На мгновение синий и голубой блеск глаз скрестился, как шпаги на дуэли.
Франсис продолжил:
— Месть — интересное оружие. Можно годами её продлевать, уничтожая душу человека, а можно воспользоваться сразу…
— И конечно, вы выбрали первый вариант? Решили, что лучше заставить страдать Марианну?
— А почему бы и нет? Она заслужила этого! Она посмела вызвать МЕНЯ на дуэль! Она убила Иви да ещё подожгла дом, скрывая следы. Именно благодаря ей я ей ношу этот шрам! Но справедливость восторжествует. Пусть она помучается, видя, как умирают близкие ей люди!
— У меня нет слов… Я никогда не встречал такого негодяя, как вы. Справедливость, говорите? Так она не за горами! Скоро вас арестуют и казнят, потому что вы должны понести наказание.
Но на эту реплику Франсис расхохотался:
— Не смешите меня, князь. Должны понести наказание! — передразнил Кранмер. — Все улики против вас, вам не избежать каторги. Советую побыстрее признаться в содеянном. И вам станет легче, и мне.
Коррадо покачал головой.
— Вы за этим пришли? Вынужден вас разочаровать. Даже под пытками я не признаюсь в том, в чем не виновен!
— А Маттео Дамиани? Или и здесь вас подставили?
— Знаете, чем больше я думаю, тем сильнее уверяюсь, что вы с Маттео очень схожи.
— Какое верное наблюдение, — засмеялся Франсис. — Только есть одно «но». Я не Маттео Дамиани. Советую посидеть здесь и подумать, что признание является самым верным решением.
Франсис вышел, оставив Коррадо в раздумье…
========== Глава 22 ==========
Марианна пришла домой, чувствуя себя уставшей и разбитой. Весь день она искала императора. Только Наполеон может помочь ей, разобравшись в этой странной ситуации. И весь вечер император был занят. Казалось, что он специально велел не пускать Марианну, но в семь часов вечера он вдруг её принял. Разговор был кратким. Наполеон пообещал разобраться во всем, чтобы «справедливость восторжествовала». Аудиенция закончилась, толком и не начавшись. Наполеон даже не сделал попытки обнять Марианну, чему, говоря откровенно, она была очень рада. Тех чувств она уже и не испытывала к Наполеону. В её сердце поселился Коррадо, который навряд ли когда-то нибудь покинет это место…