— Вы уверены? — строго спросил Жоливаль, и молодая женщина засмеялась в ответ.
— Абсолютно, мой милый Аркадиус! Я даже предчувствую, что без них моя жизнь потеряет частичку своей привлекательности!
— Ну уж нет, — возразил виконт. — Вы, Марианна, чересчур быстро оправились после этого безумного случая. Я думаю, что вы просто привыкли постоянно жить в опасности, а это далеко не самая лучшая привычка для молодой и красивой женщины. Знайте, Марианна, опасность всегда настигает и того, кто боится ее, и того, кто ждет ее.
— Теперь, дорогая, ты будешь жить в полном покое! — пообещал Сант-Анна.
— Ну да, а потом явится еще кто-нибудь с медальоном, а мне придется искать тебя где-нибудь в Китае! — капризно протянула Марианна.
— Никогда! — горячо произнес князь. — Я никуда не уйду больше от тебя и от наших детей!
— Не зарекайтесь, князь, — тоном оракула сказал Жоливаль. — Всякое может случиться.
— Зачем вы это сказали, Аркадиус! — рассердилась молодая женщина. — Я собиралась хорошо провести наш последний вечер в Венеции… Ведь завтра мы выезжаем, не так ли?
Жоливаль и Коррадо удивленно посмотрели на нее.
— Да, мы выезжаем завтра утром, — наконец сказал Сант-Анна. — Но скажи мне, пожалуйста, как ты собралась провести этот вечер? Я считаю, что тебе пока вообще не стоит вставать с постели, ты должна как следует отдохнуть.
— А я хочу, чтобы мы с тобой плыли в гондоле по ночному городу! — упрямо произнесла Марианна.
Удивление на лице князя сменилось изумлением.
— Прости, но я не понял. Что ты сказала?
— Я сказала, что хочу, чтобы мы с тобой плыли в гондоле по ночному городу! Он по ночам очень красив! — повторила Марианна, ударяя кулаком по одеялу. — А если ты не пойдешь со мной, я буду знать, что ты меня не любишь!
Жоливаль склонился к Коррадо и что-то прошептал ему на ухо. Марианне удалось уловить только два слова: «нервы» и «беременность».
Но этого оказалось достаточно для того, чтобы молодая женщина разразилась слезами.
— Я прошу о такой малости, — повторяла она, — а мне никто не хочет сделать приятное! Вы все меня терпеть не можете, вы только называете себя моими друзьями!
Аркадиус сделал знак Лауре и Гракху, и они тихо вышли из номера. Вскоре, увидев, что Марианна не желает успокаиваться, за ними последовал и князь.
Вдоволь наплакавшись, Марианна уснула.
Она проснулась, когда уже вечерело, и долго не могла припомнить, из-за чего так рыдала накануне. Наверное, она обидела и Коррадо, и Аркадиуса своим детским упрямством, но в этот момент она ничего не могла с собой поделать.
Марианна заметила, что в последнее время с ней начало твориться что-то неладное. Она то беспричинно плакала, то ей хотелось чего-то невозможного, вроде звезды с неба, и она снова начинала плакать из-за того, что никаким образом не могла получить эту звезду.
По всей видимости, желание прокатиться в гондоле было того же рода, потому что сейчас ей совершенно не хотелось выбираться из-под теплого одеяла и куда-то идти.
— И как я могла после всего того, что со мной случилось, вообще испытывать желание сесть в лодку? — спросила Марианна у самой себя и, не получив ответа, блаженно откинулась на подушки.
В дверь постучали.
— Войдите! — весело крикнула Марианна.
На пороге номера стоял Коррадо.
— Как, ты еще не одета? — окинув взглядом лежащую в постели Марианну, спросил он. — И даже не встала?
— А почему я должна была встать? — потянувшись, спросила Марианна.
— Потому что мы с тобой отправляемся на ночную прогулку по Венеции! — объяснил Коррадо. — Ты же просила об этом, и гондола уже ждет нас.
Марианне стало очень стыдно. Конечно, лучше всего было бы признаться мужу, что прогулка была всего-навсего капризом, а теперь ей хочется остаться в гостинице, но неловкость не позволила Марианне произнести этих слов, и она послушно начала одеваться.
Ее томило смутное неприятное предчувствие, и, когда они садились в гондолу, у нее возникло желание предложить мужу вернуться обратно, но молодая женщина отчего-то не сделала этого.
— Почему ты такая печальная? — поинтересовался князь. — Все получилось так, как ты хотела!
— Спасибо, — ответила Марианна. — А… а почему Аркадиус не поехал с нами?
Коррадо хмыкнул:
— Ну, во-первых, потому, что ты настаивала на том, чтобы мы с тобой были только вдвоем.
— А во-вторых? — спросила княгиня.
— Во-вторых, он сказал мне, что не поехал бы даже в том случае, если бы мы с тобой просили его об этом. Он и меня просил уговорить тебя не ехать.