— Вейц, — шепнула она, — я хочу видеть тебя.
— Что? — Он замедлил и прекратил поцелуй и в некоем непонимании посмотрел на Мари.
— Я хочу видеть твое лицо. От начала и до конца.
Он хмуро улыбнулся, но не стал настаивать на обратном. Удерживая Мари на себе, Вейц вошел в нее и опустил взгляд. Мари взяла его за подбородок и подняла лицо.
— Смотри на меня, Вейц, — попросила она. К ни го ед . нет
Преисполненный уверенности в своей мужественности, он расправил плечи и, стиснув зубы, стал вторгаться в Мари, с каждым толчком яростнее, жестче, резче. Постанывая и жаждая поцелуем впиться в его губы, Мари все же сдерживалась, ни разу не отведя взгляда и не заметив, чтобы это сделал Вейц. Она видела, как постепенно набирая обороты, он меняется. Сначала ярче стала радужка его голубых глаз, затем сузились и вытянулись зрачки, потом Вейц разомкнул челюсти, оголив появившиеся клыки, а к финалу его мерцающая кожа ослепительно засветилась. Вейц напоминал Мари не зверя, а хищное растение: безобидный бутон, способный раскрыться и превратиться в красивейший цветок, который может убить. От этого у нее мурашки бежали по коже. Долгие годы думая, что она — объект похоти скучных офисных планктонов, к тридцати годам отращивающих пивное брюшко и ухлестывающих за сотрудницами, позабыв о женах и детях, она вдруг влюбила в себя, возможно, единственного в своем роде подобного гибрида во Вселенной. Это не могло не пугать. И это не могло не возбуждать.
Они вышли из ванной уставшие, мокрые и счастливые.
— Класс, — проворчала Мари, отыскав на полу свое разорванное белье. — Я вернусь домой с голой жопой.
Вейц, застегивая пуговицы новой рубашки, молча улыбнулся. Мари и раньше не стеснялась ругательных слов, которые милым девочкам нельзя даже в мыслях произносить, а живя с Шеймасом, и подавно нахваталась от него не самых лучших манер. Надев платье на голое тело и туфли, Мари взбила влажные волосы и взглянула на одевающегося Вейца. Его глаза на миг померкли. Он понимал, что скоро Мари вернется в замок, и начал скучать заранее. Она взяла его за руку и с улыбкой сказала:
— Я приняла решение, Вейц. И я не передумаю. Мы попробуем втроем. Но у меня есть условие. Вы не должны ставить меня перед выбором между вами. Если это сделаешь ты, я выберу его. А если он — тебя. Если же вы оба это сделаете, то я, вопреки боли, брошу вас обоих.
— Это правильно, — согласился Вейц.
Мари облегченно выдохнула.
— Тогда идем. Шеймас наверняка уже пообедал.
Они спустились вниз. Вейц ненадолго отлучился к ресепшену, а Мари отправилась в ресторан. Зроу ушли. За их столиком уже сидели другие гости. А Шеймас с мрачным видом листал газету и курил за столиком у окна.
— Ты все купил? — поинтересовалась Мари, подойдя к нему и положив руку ему на плечо.
— Почти, — коротко ответил он. — Где этот эгоист?
— Не называй его так, — нахмурилась Мари.
Вейц отдал какие-то распоряжения администратору и присоединился к Шеймасу и Мари.
— Привет, — кивнул он другу, остановившись около столика.
— Как у тебя язык поворачивается разговаривать со мной? — рыкнул тот и, закрыв газету, отложил ее.
На первой полосе Мари увидела торжественную фотографию Луисцара и Лейсандры, а над ней крупным шрифтом надпись: «Покушение на императора Опретауна в день его помолвки».
— Что это? — обомлела Мари, беря газету в руки. — Статье уже неделя.
— Все еще будешь просить меня не называть его эгоистом? — Шеймас затянулся сигаретой.
— При чем тут Вейц? — Мари швырнула газету на стол.
— Я думал, самый тупой из нас троих — я! Ты правда не понимаешь? На Лу совершено покушение. Аглами. В день помолвки.
— Он жив. Тут же написано, никто не пострадал. Наверное, Нэим опечалился тем, что Лейсандра выходит за другого.
Шеймас покачал головой и, встав из-за стола, выпрямился.
— Все выглядит так, словно это мы организовали покушение. Я и ты. Лу нам обоим обещал вытащить нас из Трейса. Но не сдержал обещание. К тому же предал ваше запечатление.
— Он не поверит в этот бред, — поспорила Мари.
— Он поверит всему, что скажет ему его мамочка. А та поверит всему, что ей скажет Нэим! — Шеймас повысил голос. — Он предупредил нас! Если мы не приползем к нему на коленях, он ударит по-настоящему. Только не по Лу. А по нему! — Он указал на Вейца пальцами, которыми зажимал дымящуюся сигарету. — Да, Вейц, я видел, что за тобой следят. Они выскочили, когда я вошел.
— Нэим не станет так рисковать, — продолжала Мари. — Мы ведь можем сдать его и Лейсандру Тальине.