— Серьезно? — От злости на лице Шеймаса заиграли желваки. — Я же говорил, что Нэим не бездействует. Вы меня не слушали! Он все тщательно проверил. У меня нет связи с внешним миром. Единственный способ передать послание Тальине — флиомы. Но Стон и Блин до сих пор под стражей! Нэим понял, что мы беспомощны. И сейчас он играет с нами, как кот с мышами.
— Он не убьет нас. Тальина не даст.
— Нас — нет! А его?!
Мари перевела взгляд на Вейца. Тот нервно озирался по сторонам, чувствуя себя некомфортно под взглядами любопытных посетителей.
— Так, давайте выйдем и успокоимся, — предложила Мари и зашагала к выходу.
Через минуту они ушли во внутренний дворик пансиона, где никого не было. Шеймас докурил и затушил окурок сигареты носком ботинка.
— Ты эгоист, Вейц, — процедил он. — Допустим, ты хрен положил на то, как я переживу твою смерть. А о ней ты подумал? — Шеймас кивнул на руками обхватившую свои плечи Мари. — Она с замиранием сердца ждет каждое твое письмо, потом по десять раз читает и едва ли не в засос целует. Как я должен сообщить ей о твоей смерти? «Доброе утро, милая! Вейца убили! Идем завтракать, заодно помянем!» Если ты решил сдохнуть, давай я тебя убью! Только не эти паразиты!
— Шеймас, хватит! — вскрикнула Мари. — Они просто следят!
— До сегодняшнего дня следили. Теперь они знают, что мы получили предупреждение. Сейчас мы должны лизать Нэиму зад. В противном случае наша сегодняшняя встреча может оказаться последней.
— Не говори так! — У Мари начиналась паника. Схватившись за голову, она стала вышагивать из стороны в сторону. — Мне кажется, мы что-то упускаем. Что-то важное. Оно прямо перед самым носом. Нэим не может быть всесилен.
— Не имеет значение, что мы упускаем. Сейчас важно, что мы видим!
— Неужели он держит Стона и Блина в Междумирье, только чтобы блокировать нашу внешнюю связь? Никогда не поверю. Ему проще сослать их Трейс.
— Они что-то знают, — наконец заговорил Вейц. — Им нельзя сюда. И убить их нельзя. У них есть союзники. Нэим действительно не всесилен. Но его слабое место знают только те двое.
Мари и Шеймас переглянулись.
— Надо вытащить их оттуда, — заявила она.
— Как? — развел руками Шеймас.
— У меня остались кое-какие связи с солдатами Междумирья, — сообщил Вейц. — Нет гарантии, что они помогут. Много лет прошло. Но попытаться стоит.
— Сначала мы защитим тебя! Ты не останешься здесь ни на минуту. Ты едешь с нами в замок!
— Нет, Саймус!
— Трейсовские аглы, неужели это из-за немощных старперов в пансионе?! Они уже одной ногой в могиле! — брызжа слюной, заорал Шеймас.
— Не только из-за них. Я не вытащу флиомов из-под стражи Ордена, если буду прятаться. Вы хотите остановить Нэима? Или будем дальше вздрагивать всякий раз, когда его миротворцы будут глазеть на нас, как на обед? Саймус, дай мне день. Всего один день.
— Ты можешь не протянуть и ночи.
— Я могу за себя постоять.
Шеймас тяжело вздохнул и поднял лицо к небу.
— Ты мог сказать. Вместе мы что-нибудь бы придумали.
— У вас и без этого много забот, — произнес Вейц. — Я тоже не сидел сложа руки, иначе не выяснил бы, что Нэим боится тех двух флиомов. Мариэль права, мы что-то упускаем. Упустим сейчас, и другой шанс может не представиться нам еще десять лет. Один день, Саймус. И я, так и быть, приеду к вам.
Тот посмотрел на друга и прошипел:
— Если сдохнешь, не приглашай меня на похороны. Я не приду.
— Мы все в опасности, — вмешалась Мари, приковав к себе мужские взгляды. — Ты прав, Шеймас. Луис поверит Тальине. Он родного брата считает предателем и изменником. Что тогда говорить обо мне? А раз так, скоро он возненавидит нас, если уже не возненавидел. И тогда Тальина даст свое согласие на наше убийство. Нам нужно вытащить Стона и Блина из Междумирья. Лучше умереть в борьбе, чем в страхе.
Вейц с улыбкой хмыкнул.
— Клянусь, один день — и я приеду, — повторил он Шеймасу и протянул свою ладонь.
Тот ответил на рукопожатие и, притянув Вейца к себе, похлопал его по плечу.
— Береги себя, дружище.
— И ты. Береги себя и ее.
Шеймас отпустил друга и, сделав шаг назад, сказал:
— Подожду в свейхе.
Он покинул дворик, и Вейц приблизился к Мари. Он взял ее за руку и улыбнулся:
— Я буду в порядке.
— Ты молчал неделю, Вейц, — с горечью вымолвила она.
— Я подумал, что если все сделаю сам, то впечатлю тебя.
— Мальчишка! — Мари крепко прижалась к нему. — Ты впечатлил меня еще в день нашего знакомства. Своими ушами.