Выбрав момент, когда ее муж и Мариелена были в офисе, Клаудиа снова проникла в квартиру и рассыпала порошок так, чтобы это не бросилось в глаза. Она уже готова была выйти из квартиры, как вдруг: дверь открылась и на пороге появилась Мариелена, пришедшая сюда за какими-то бумагами которые вдруг потребовал у нее Урбано.
— Что вы здесь делаете? — Мариелена вздрогнула от неожиданности и даже попятилась.
Клаудиа куда лучше владела собой.
— Когда же ты поймешь, что, где бы ни был мой муж, там всегда буду я, — презрительным тоном сказала она.
— Он не мог дать вам ключи, — покачала головой Мариелена.
— Да? Тогда как же я вошла?
— Теперь я все понимаю… Луис Фелипе потерял ключи, а вы их на нашли, сделали дубликат и теперь ходите сюда, как воровка… Теперь я поняла: это вы тогда подкинули нижнее белье, надеясь, что этим вызовете мою ревность и мы с ним поссоримся. Вам не удастся разлучить нас!
— Посмотрим, — зловещим голосом произнесла Клаудиа, — ты еще не знаешь, детка, на что я способна.
…В тот же день Мариелена пригласила мастера и попросила его заменить в двери замок.
Андреас был немало удивлен, когда Энди заявил ему, что отказывается от предложенного ему отцом места в дирекции банка.
Он хочет начать с самой первой, низшей ступени. Ему необходимо научиться работать с деньгами. Ничего зазорного нет в том, если он какое-то время поработает кассиром. Это поможет ему постепенно освоиться с банковским делом. Ники, который уже трудился в банке Андреаса Пеньяранды, объяснил ему, что в этой работе нет никаких сложностей: главное-быть внимательным, особенно в конце рабочего дня, чтобы в ведомости не появилась цифра, отличная от количества наличности в кассе.
Слова «касса» и «наличность» пришлись Энди по вкусу. Именно наличности ему и недоставало.
Он уже пробовал вытребовать у отца аванс, говоря, что ему необходимо приобрести для работы в таком месте строгий костюм, на что Андреас тут же предложил ему сходить в магазин и помочь подобрать подходящую одежду.
— Нет-нет, — запротестовал Энди, — я не хочу тебя беспокоить, папа.
— Какое беспокойство! — простодушно воскликнул Андреас. — Я буду горд поехать за покупками со своим сыном!
Конечно, он и представить себе не мог, какие мысли бродят у его сына в голове!
Ненси требовала денег. И ее можно было понять. Во всяком случае, он, Энди, понимал. Что поделать, если все в мире вращается вокруг денег, даже любовь, и все на деньги покупается.
Пока он все больше кормил Ненси обещаниями. Но настало время их выполнить. Энди рассказал Ненси о том, что очень скоро получит доступ к денежкам отца. Девушка была в восторге от его слов.
Вот о чем думал Энди, когда беседовал со своим отцом, убеждая его в том, что ему пока следует занять в банковской иерархии самую низшую ступень.
Андреас отправил сына в кассу, а сам, довольный, попросил у Ирмы чашечку кофе, чтобы устроить себе небольшой перерыв.
В это время его и навестил Никанор, чтобы справиться о том, как работает Ники.
— Отлично, — порадовал его Андреас. — Примерный юноша. Очень ответственный, серьезный, трудолюбивый. Он далеко пойдет, поверь моему слову.
— Приятно слышать, — расплылся в улыбке Негретти, — я очень заинтересован в его успешной карьере.
— Как и я — в карьере моего сына, — ответил Андреас. — Энди уже начал работать в банке.
Лицо Никанора приняло удивленное выражение.
— Вот как? Он трудится вместе с Ники?
— Представь себе, он не согласился ни на одну руководящую должность. Он предпочитает начать с самых низов, — с удовольствием принялся объяснять Андреас. — Хочет как следует вникнуть в суть дела.
— И какую же должность приглядел себе Энди? — Негретти бросил на Андреаса острый взгляд. — Курьера?
— Нет. Он будет работать кассиром.
— Ах вот как, — задумчиво проронил Никанор, — Значит, кассиром. Что ж, правильно. Твой сын мыслит верно. Пусть узнает дело с изнанки. Так оно вернее, не правда ли?..
Судя по всему Камачо и в самом деле решил выполнить принятые на себя обязательства и, время от времени навещая Челу, прихватывал что-нибудь вкусное, полезное для будующей мамы.
Чела уже носила платье для беременных, что очень нравилось Камачо. Да и вообще она похорошела: черты лица сделались более одухотворенными, даже утонченными, губы немного припухли, что очень шло ей, волосы стали необычайно мягкими на ощупь.