— Не сегодня-завтра сенат пришлет магистратов, которые потребуют от меня передачи легионов Марию…
Голоса оглушили Суллу. Потрясая оружием, воины кричали:
— Долой Мария! Смерть ему!
— Не пойдем с ним!
Сулла стоял среди воинов, опустив голову, притворно разводя руками:
— Чего же вы хотите, друзья и соратники? Есть одно средство: идти на Рим и разгромить бунтовщиков, но это невозможно. Я — консул и должен подчиняться сенату…
— Но трусливый сенат — не власть! — заметил кто-то в толпе.
— На Рим! Веди нас на Рим! — заревело несколько человек, и в ту же минуту здоровые глотки подхватили этот возглас, и легионы огласили окрестность города мощным, неудержимым криком.
— Это незаконно и преступно, — возражали трибуны. Их не слушали, — радостные крики заглушали ропот начальников:
— Да здравствует консул!
— Да здравствует Сулла, наш вождь!
— Слава, слава!
— На Рим! На Рим!
Но Сулла делал вид, что колеблется. Напрасно авгур, принеся жертвы и осмотрев внутренности животных, объявил, что боги шлют благоприятные ауспиции. — Сулла продолжал колебаться: он предложил подождать до утра.
— Послушаем богов: что они возвестят во сне, то и сделаем.
Мысли не давали ему покоя:
«Политическая слава достигается насилием, я усмирю Мария, огнем и мечом восстановлю единую древнюю власть».
На рассвете он вышел на преторию и обратился к легионам:
— Воины, боги за нас! Я видел во сне Минерву, и она, вручив мне молнии, назвала по имени наших врагов — Мария, Сульпиция, их сторонников — и приказала поранить их. И когда я метнул молнии в злодеев, негодяи упали на землю и исчезли. Поэтому, друзья, боги пошлют нам удачу, и мы должны идти на Рим!
Войско готовилось выступить, но прибыли военные трибуны, присланные Марием, и потребовали у консула передачи легионов.
Сулла не успел ответить. Разъяренные воины, расстроив ряды, с ревом набросились на трибунов и растерзали их. Хлюпала под ногами кровь, обезображенные, раздавленные калигами лица стали неузнаваемы, а взбешенная толпа топтала неподвижные тела и выла в исступлении:
— На Рим! Ни Рим!
Сулла вскочил на копя, выхватил меч.
— Строиться и соблюдать порядок! — закричал он. — Вперед!
Легионы двинулись через Нолу.
Путь лежал на изнеженную Капую, главный город Кампании. Дорога бежала между плодородных полей и холмов, знаменитых своей пшеницей, полбой и гречихой, среди увешанных гроздьями виноградников и прижималась к оливковым рощам.
Войска шли с песнями под музыку. Горячая лошадь Суллы, обеспокоенная голосами и топотом ног, пугливо прядала ушами, подымалась на дыбы, но вождь крепко сидел на ней.
Свернув с дороги и остановившись на привал у реки Литерна, недалеко от гробницы Сципиона Африканского Старшего, Сулла обнаружил ночью бегство военных трибунов.
Испуганные восстанием против власти, они тихо уезжали из лагеря и говорили караульным начальникам, что отправляются на разведку, по приказанию консула.
Сулле удалось остановить одного из беглецов. Не расспрашивая его о причине измены, полководец выхватил меч и срубил ему голову.
— Поднять легионы! — приказал он.
И когда загудели трубы и войска стали строиться перед преторией, он вышел к ним, строгий, решительный:
— Воины, могу ли я надеяться на вашу честность и храбрость? Ваши трибуны изменили мне и бежали, и только один не ушел от моего меча… Если хотите на Рим — так на Рим, а если боитесь…
— На Рим! На Рим! Смерть предателям!
Сулла поднял руку.
— Замените беглецов достойными! Я хочу, чтобы на этот раз выбрали вы, хотя имею право сам назначать!
Довольные улыбки пробежали по суровым лицам легионариев.
— Вы мои сподвижники, друзья и братья по оружию, — продолжал он, — и я доверяю вам больше, чем лживому сенату!
Окружив Суллу, воины подхватили его и принялись подбрасывать с радостными криками. Взлетая и опускаясь, он видел десятки рук, веселые бородатые лица, слышал смех и возгласы.
«Вот она, власть, — толпились мысли, — империй у меня в руках, и тот, кто посмеет пойти против, трупом падет у моих ног! Я должен быть или властелином мира, или никем!»
XIII
Известие о движении Суллы с шестью легионами на Рим произвело на граждан потрясающее впечатление. Как, попраны дедовские законы, консул ослушался повеления сената и идет на город, вверенный власти? Осмеливается начать гражданскую войну?
Марий и Сульпиций возбуждали народ против нобилей. На форуме, улицах, в общественных местах сторонники их кричали, что благосостояние республики под угрозой, а Марий указывал плебеям на дома Суллы и его друзей: