— Понял, моя булочка, понял!
И матрос повел их к каюте. Едва Мари ступила на корабль, как сердце у нее бешено застучало. Никогда в жизни она не покидала сушу, хотя вся ее судьба была связана с морем. Она родилась в бедном пригороде Дивска, расположенного на морском побережье. Ее немолодой муж всю жизнь держал рыбный прилавок, а после его смерти и она сама продолжила это дело и много работала с местными рыбаками и моряками. Море же принесло ей самое большое приключение в жизни, перевернувшее весь ее мир с ног на голову. Но никогда она не ступала на борт настоящего окрабля. И теперь она чувствовала, что впереди ждут удивительные события.
Наконец, после бесконечно долгих, как показалось Мари, петляний по кораблю, они дошли до небольшой дверцы в ряду других подобных дверей.
— Вот ваша двухместная! — матрос кивнул и застыл в ожидании награды.
Лекс слегка помедлил, но все же протянул руку. Матрос с непередаваемым пылом приник усами к руке Лекса, которую тот в ужасе отдернул.
— Эй, эй, мы так не договаривались!
— Прости, моя нежность, не удержался!
— Все, иди на пост.
Матрос с видимым сожалением повиновался.
Мари с Лексом завалились в каюту, предварительно закрыв дверь изнутри на щеколду.
— Ну, красотка, ты меня удивила! Если бы не ты, я бы не прошел мимо этих двоих.
— Да погоди ты, может, еще сообразят, что мы проскочили. — Они приникли к маленькому окошечку, из которого по большому везению как раз можно было наблюдать амбалов, изнывающих от солнцепека. — Будем вести наблюдение. Сколько до отправления?
Лекс поозирался и наткнулся взглядом на маленькие часики, прикрепленные к стене каюты.
— Еще часа два точно будем стоять.
— Ну вот. За два часа они могут сообразить, что их провели. Поэтому сидим тихонько, как мышки.
Два часа они просидели молча, в совершенной тишине, изредка прерывающейся недовольным маркизовым «мяу», и наблюдая за окном. Амбалы проявили чудеса выдержки и недогадливости, иногда отлучаясь по одному, то за пивом, то по нужде. Когда корабль стал готовиться к отправлению, до них будто дошло, что они могли упустить нужного пассажира. Тогда они засуетились, побежали по трапу к усатому матросу и стали с ним ругаться, видимо, пытаясь прорваться внутрь корабля. На помощь усатому выбежали другие члены команды, которые живо спустили амбалов кубарем вниз, и стали убирать трап. Прозвенел корабельный колокол.
Мари с Лексом торжествовали.
— Ну все, возвращай мне одежду теперь. Я отвернусь. — Мари вернула Лексу его бархатный костюм. Тот переоделся и радостно стал плясать какой-то дикий танец туземцев, и даже бросился целовать Мари, отчего та аккуратно отстранилась.
— Эх, — протянул Лекс. — Пять суток в одной каюте с таким прекрасным молодым человеком как я, романтика! Да, красотка? — он подмигнул Мари.
— Да какая романтика, Лекси, ты же почти мне как сестра. — отшутилась Марийон.
В каюту громко постучали.
Мари с Лексом замерли, переглянувшись.
— Спокойно. Наши друзья остались на берегу, мы это своими глазами видели. Не паникуй. — прошептала Мари.
— А вдруг это он? — прошептал Лекс.
— Кто? — шепнула в ответ Мари.
— Усатый! Пришел меня любить! — и с ужасом посмотрел на Мари.
Мари захихикала. Постучали еще раз более настойчиво.
— Ладно, открою. — сказала Мари и пошла к щеколде. За дверью стоял высокий немолодой мужчина с отменнойвыправкой, по фуражке и белоснежному кителю, явно капитан корабля, а по покрасневшему с синеватыми прожилками носу — явно любитель выпить.
— Добрый день, мадемуазель! — поздоровался капитан. — Иеремия Шогель, капитан этого славного судна. — К сожалению, не смог лично приветствовать вас во время подъема по трапу, задержали в порту, за что приношу свои глубочайшие извинения. Однако по спискам, у меня здесь должен находиться Принц Венесшальский, Александр Ванбродден со слугой, но никак не прекрасная незнакомка.
Лекс уже стоял возле Мари, протягивая руку капитану:
— Александр Ванбродден, это я! Очень приятно. Вот мои документы. — Он подождал, пока капитан изучит его паспорт. — А вот со слугой моим вышло недоразумение. Удрал от меня в Вижевицах, он из этих, эмансипированных! Вот горничную взял, Леону. Леона, покажи паспорт уважаемому капитану.
Мари нарочито медленно пошла к саквояжу, размышляя, как объяснить, что в ее паспорте значится не Элеонор Германн, а Марийон Эдо, но капитан махнул рукой и сказал:
— Обойдемся без этой формальности. У вас прекрасная горничная. Завтрак, обед и ужин включены в стоимость вашей поездки, предупреждаю, что уже послезавтра мы войдем в воды Северного моря и погода будет меняться соответственно. Что еще… В общем, вы можете обратиться ко мне в любой момент и по-любому вопросу, я буду либо на мостике, либо у себя в каюте. — заверил он больше Марийон, чем Лекса, а затем еще чуть задержал на молодой женщине взгляд и откланялся.