Нынче уже были на реке, с этого берегу она лохматая и глубокая: под огромными акациями, каменистая, не-купальная. Крутая тропинка над отвесом (NB! все письмо из над и под) — совсем по отвесу.
Если не на реку — в поле. Поля в снопах, слепят.
Расставались мы с Иловищами трагически: Тарзан рвался, хозяйка (по Алиному 3-летнему выражению) «ревела и рыдала», раскачиваясь наподобие раненой (в живот!) медведицы, махала нам рукавом и фартуком. Пришедшие «перевозить» С<ергей> Яковл<евич>, монах [71] и жених [72] (Рудин, — но невеста выходит за другого) шли пустые, вещи ехали на телеге, увенчанные безмолвствующей Алей. (Она ехала Вшенорами, мы спускались нашим отвесом.) И вдруг — уже у кирпичного завода — оклик: «М<арина> И<вановна>!». Поднимаю глаза: белым морским видением — Слоним! Взирает с холма. Оказывается, направлялся в Иловищи и выглянул на голоса.
Привез Але: куклу, постель и ванну. Кукла румяная, ванна розовая, постель — вдвое меньше спящей, т.е. Прокрустово ложе [73]. А мне — талисман: египетское божество: печать. Играла им вчера в траве. (NB! Для того, чтобы боги нами не играли, нужно ими играть!) Провели все вместе целый день, вспоминали Вас.
На вокзал не приехала не из равнодушия и не из лени: с тех пор как надорвалась, сразу растрясаюсь, — вроде святого, держащего в руке свои же внутренности [74].
Милая Адя, у меня к Вам просьба: если задержитесь в Париже, возьмите, вернее: извлеките у Невинного [75] Илиаду в переводе Гнедича и Одиссею (кажется, завез и ее) и пришлите мне сюда, на время, — особенно Илиаду! Извлечь будет нелегко, надеюсь на Вашу лесную хитрость.
Адр<ес>: P.P. Černošice, Dolni Mokropsy, č<islo> 37, u pani Lopalovoj — Praha.
Вышлите непременно заказным, расход верну О<льге> Е<лисеевне>.
Шлю Вам привет. Простите за кляксы. Новые чернила.
ЭНТА НИПРАВДА, ЕНТО ГНУСНЫЙ НАКЛАКСАЛ. ТИЛОУНИСЕК [76].
P.S. Аля действительно написала Вам письмо, которое потеряла. Просит удостоверить.
Впервые — НП. С. 69–70. СС-6. С. 666–667. Печ. по СС-6.
25-24. Р.Б. Гулю
Прага, 11-го августа 1924 г.
Милый Гуль,
Месяца два назад я направила Вам письмо для Пастернака (заказным) и 20 крон на марки, — получили ли? А еще раньше — лично Вам — № «Воли России» с «Фениксом». Но Вы упорно молчите, — больны, недосуг или рассердились? А может быть — переехали? Но тогда бы Вам переслали. (Как странно: все строчки с заглавных букв!) Адрес мой на обороте был, и обратно ничего не пришло.
Я очень озабочена, — особенно письмом к Пастернаку, письмо было не житейское, важное. Известите меня хоть открыткой о судьбе его.
Держу в настоящее время корректуру своего «Мо́лодца» (пражское из<дательст>во «Пламя») — по выходе (недели через три) [77] пришлю. Но раньше хочу знать, где Вы и что́ Вы. Молчание ведь — стена, люблю их только развалинами.
О себе: живу мирно и смирно, в Дольних Мокропсах (оцените название!) возле Праги. У нас здесь паром и солнечные часы. На наших воротах дата 1837 г.
Пишу большую вещь [78], — те мои поэмы кончены. Есть и новые стихи. Печатаюсь. Хотела бы издать свою новую книгу стихов (за два года за границей) в России [79]. Если в какой-нибудь связи с Госиздатом — предложите.
Политического стиха ни одного.
Что Геликон? (Из<дательст>во.) Что другие берлинские? Прозу, кажется, пристроила [80]. (Книги, даже самые мужественные — сплошь дочери. Издатели — женихи. И всегда неравные браки!)
Читали ли «Быт и Бытие» Волконского, посвященную мне? Хорошая книга. Он сейчас пишет роман [81].
Как Ва́ши писания?
Словом, Гуль, отзовитесь. Мы с Вами, по нынешнему времени — старые знакомые. Шлю привет.
Мой надежный адрес:
Praha II. Lazarska ul<iсe>, č<islo> 11
71
Кто скрывался под этим дружеским прозвищем, достоверно не установлено. В коммент. к этому письму его первый публикатор Г.П. Струве называет два возможных имени: B.C. Минахорьян (по предположению М.Л. Слонима), см. коммент. 5 к письму к O.E. Колбасиной-Черновой от 26/27 декабря 1924 г. и A.A. Чабров, «настоящий монах в жизни М. Цветаевой, ставший таковым, но его как будто не было в то время в Праге» (
72
Рудин Андрей Карлович (1897–1941) — литературный критик, соредактор С.Я. Эфрона по пражскому журналу «Своими путями». Учился в Праге в университете. Написал на книгу Цветаевой «Мо́лодец» рецензию (
73
Ложе, на которое великан-разбойник Прокруст насильно укладывал пленных путников: тем, кому ложе было коротко, обрубал ноги, тем же, кому оно было длинно, вытягивал их (
74
Юноша Мамант (III в. н. э.) за верность Христу и отказ принести жертву идолам подвергался со стороны язычников жестоким пыткам. После того, как мучители рассекли ему живот вилами, Мамант смог идти, держа внутренности руками. Причислен к лику святых мучеников.
75
Сталинский Евсей Александрович (1880–1952) — публицист. До 1917 г. был парижским корреспондентом «Русского богатства». В эмиграции с 1919 г. Соредактор журнала «Воля России». Невинный — его дружеская кличка.
76
Приписка рукой Али в духе шуточной семейной игры. По правилам этой игры, каждый член семьи представлял собой два лица: первое воспитанный, благородный, добрый человек, второе — циничное, злое, эгоистичное существо. Второе «я» имело свое имя (у Али — «Теленок», у Цветаевой и С.Я. Эфрона — «Та Марина Ивановна», «Второй (тот) Сергей Яковлевич») и соответственно говорило на языке, отражающем характер воображаемого персонажа. В эту игру были посвящены и Черновы.
78
Речь идет о драме «Тезей» (последующее название «Ариадна»), первой части задуманной трилогии «Гнев Афродиты». «Тезей» был окончен 7 октября 1924 г. Опубликован в «Верстах» (Париж. 1927. № 2).
79
О книге «Умыслы» («После России») см. письмо к Р.Б. Гулю от 11 апреля 1924 г. и коммент. к нему.
80
О подготовке к изданию и содержании книги дневниковой прозы «Земные приметы» см. письма к Р.Б. Гулю от 17 февраля, 5 марта и 27 мая 1923 г. (