Спит, как сторожит: руки в белых нарукавниках по обеим сторонам, как стороны подсвечника: бра. (Алино сравнение.) Не пишу, что улыбается, ибо, улыбаясь, не сознает. Меня не знает, но, по-моему, знает салфетку, которую ему подвязываю в сладкие мгновения каши.
Очень большой, громадный. Чистый вес (родился 3-ех кило без чего-то) 4 кило 65 дек {82}.
Будет музыкантом.
У нас приходящая прислуга — на два, три часа. Чешка, но германского толку (родилась в бетховенском Теплице) — говорит по-немецки — тихая, работящая, очень милая. Дарю ей что́ могу, и она к нам очень привязана. Делает основную черную работу, до Барсика не касается, я ревнива. (Барcик: хвостик Бориса — тайный.)
Дружба с А.И. Андреевой. Какая-то грубая, толчками (дружба). Чем-то я ей нравлюсь, не всем, силой — должно быть. Вся из неожиданностей. Какие-то набеги и наскоки — друг другу в душу. Такой непосредственности: природности я в жизни не встречала. Я перед ней — произведение искусства. Внезапно, ночью: «М<арина> И<вановна>! Я ведь живу с курами». Я: «В одной комнате?! Ненавижу кур, наплевать на яйца». Она: «Какие яйца? Я о Наташе говорю и о детях». (Наташа — жена брата А<ндрее>ва, нечто вроде экономки [376].) Детей, кроме Саввы, не видела никого, знаю только, что свободные часы проводят на деревьях и что мать, чтобы их найти, должна глядеть вверх. И это мне нравится. Впрочем, еще Нину [377] знаю — старшую, ничем не похожую на мать, куколку.
Я понимаю А<ндрее>ва, что влюбился. Пуще всех цыганок. Жаль и странно, что не поет.
Барсика о-бо-жает. Пробным камнем нашей дикой (не силой, а качеством) дружбы будет известие о Вас — крестной. Пока не говорю.
Крестного, Вы совершенно правы, нет. Ведь у меня нет друзей, я могу «гулять» с кем угодно, но крестить Барсика я любому не дам. Волконский стар и католик. И очень уж отрешен. Сегодня же поговорю с С<ережей> относительно Бальмонта. Я б рада, я Бальмонта люблю. (На днях в этом убедитесь, но только помните, что доказательство это — до Адиного письма о его помощи — чистая лирика!) Не знаю, подружится ли Адя с Миррой [378], Мирра, при всей прелести, очень поверхностна. Адя, ведь, под знаком: «Tout ce qui n'est pas triste est bête, et tout ce qui n'est pas bête — est triste» {83} (Башкирцева), в Мирре этот Tristia {84} — ни тени: как лицо на солнце.
Деловое, чтобы не забыть: никакой доверенности (или расписки) на (или в) получение(нии) аванса от «Ковчега» ни С<ережа>, ни я не получали. Когда С<ережа> увидит Мансветова [379] — скажет, напомнит.
С<ережу> мы видим только вечером. Большая роль в «Грозе» — партнер Коваленской [380] (Александрийский театр) на 2-ой день Пасхи премьера — en grand {85} — снят какой-то чешский театр, на несколько тысяч зрителей. Ролью (Вы м<ожет> б<ыть> помните Бориса — любовника в «Грозе»?) — не увлечен, и прав: все на личном обаянии, т.е. на его bon pouvoir {86} и vouloir {87}, сам герой — ничтожество, неприятно играть. «Свои Пути» процветают, выходят каждый месяц без задержки. Но летом кончается у С<ережи> иждивение (проклятое слово, единственное в российском словаре мне не дающееся!) — что тогда?
14-го читает в «Едноте» рассказ. Множество бесплатных обязанностей. Худее и зеленее чем когда-либо. Вас и Адю вспоминает с нежностью.
Стихи есть, довольно много. Пишу вторую главу «Крысолова». Первая пойдет в В<оле> России. Лирическая сатира — на быт. Место действия в Германии. Старинная немецкая легенда такая — «Крысолов».
Из сплетен:
С<ережа> Катю Р<ейтлингер> прогнал окончательно. С горя зарылась в чертежи. Была последнее время в своей любви — отталкивающа: просто на шею вешалась. И С<ережа> — КРОТКИЙ С<ережа>! — прогнал.
В. Ч<ирико>ва выходит замуж — за приземистого квадратного будущего инженера. А.И. А<ндрее>ва говорит, что хорошо. («Поуспокоится, пополнеет…» Кстати, никогда не замечала, чтобы после замужества полнели. Что́ это — детская мука́ Нестлэ [381], что ль?)
Ч<ирико>ва-мать играет в пьесе мужа 17-летнюю колдунью-молодку [382]. Вся семья переехала в Прагу, в Профессорский дом. Некоторые профессора, не получившие квартир, скрежещут.
377
Нина — Карницкая Нина Константиновна (1906–1987) дочь А.И. Андреевой от первого брака.
379
Мансветов Федор Северьянович (1884-?) — член Земгора в Праге, занимался книжными делами. Коммерческий директор (с 1924 г.) издательства «Пламя». Одно время при «Воле России» издавал нечто вроде книжной летописи (
382
В.Г. Чирикова. См. коммент. 2 к письму к A.A. Тесковой от 10 февраля 1925 г. Пьеса E.H. Чирикова — «Колдунья» (1909).