Монах взял у С<ережи> пальто и поехал представляться К [383]. Ни монаха, ни пальто. (С<ережа> ходит в костюме вот уже полтора месяца.)
Другой собутыльник (помните, аккуратный немчик с тургеневской фамилией? — летний) [384] истратил крупную сумму из журнальных (Св<оими> П<утями>) денег и безвозвратно уехал в Ригу. С<ережа> и двое других выплачивают.
В.Н. Савинкова вышла замуж за чеха ученика и живет в Добриховицах.
Лелик учится на скрипке и по воскресеньям играет с Алей в «Машину времени».
Александра Захаровна, связав всем соседкам чешкам белые шерстяные шали, вяжет А.И. А<ндрее>вой черную шелковую шаль.
Несколько стихов — наугад: (видали ли мою «Полотерскую» в № 1 «В<оли> Р<оссии>»? В следующих двух — юношеские стихи, пристрастие дорогого) [385].
Ноябрь 1924 г.
Ноябрь 1924 г.
Декабрь 1924 г.
NB! (Этот стих — к жизни.)
Март 1925 г. [386]
Выбирала самые короткие, — та́к, обзор, как это письмо. Пишу в беседке, на сильном ветру, ветер рвет бумагу, путает мысли и волосы. Сегодня ждем М<аргариту> Н<иколаевну> с Ирусей, а м<ожет> б<ыть> и — с Л<ебеде>вым! Аля в безумном волнении, штопает единственные приличные чулки.
Писала, не отрываясь, пользуясь Барсикиным сном. Спит тут же в коляске, под В<ашим> бел<ым> одеялом.
М<ожет> б<ыть> уже не придется писать, итак: 1) присылайте расписку на «Ковчег» 2) что с письмом П<астерна>ку? 3) что́ «дорогой»? (однако с порядочным обходом — ве́сти! Из Праги бы ближе!) До Пасхи еще напишу. Да! умоляю: не опускайте сами письмо, давайте Аде. (Знаю, что опускаете их в ящик, а не мимо, дело не в этом.)
Целую нежно Вас и Адю. Она удивительная девочка. Непременно будет писать. Пусть <часть текста отрезана> взять в «Свои Пути». Если не очень длинное. Пусть напишет и пришлет. Подписаться можно буквами.
Адя — пророчу! — к 20-ти годам будет, как я, лирическим циником.
Впервые НП. С. 154–159. СС-6. С. 730–735. Печ. по СС-6.
34-25. O.E. Колбасиной-Черновой
Вшеноры, 12-го апреля 1925 г. Страстной понедельник
Дорогая Ольга Елисеевна,
Был у меня вчера Невинный с визитом. Выдал аттестацию в молодости и неизменности. Хвалил Георгия, сам обнаружил сходство. (Теперь его вся В<оля> Р<оссии> перевидала — кроме Дорогого! И Росселя [387].) Сидели в навозной беседке, Невинный не замечал (навоза), наслаждался природой. А рядом козий загон, и козы все время делали. Рассказывал о Париже — как всегда, сплошное общее место: автомобили, конные, десять правил езды. И нарядность («У всех башмаки чищенные, — высшая ступень культуры». И я, мысленно: «А Бетховен?») О вас (вкупе) — следующее: живут средне, нерасчетливы, в общем <тысячи?> полторы в месяц — главное — есть база (квартира). Захвачены общим парижским веянием (православием) — я, мысленно: «эку штуку выдумал Париж, — православие!» — впрочем не О<льга> Е<лисеевна>, — дочери. Гинденбург [388] и Эррио [389]. Сыновья, — один на лоне природы с утятами и поросятами, другой — на́ голову выше отца, «старший брат». Речь лилась, лилась, а я все бегала, бегала: с Барсиком — вверх и вниз (сад со ступеньками) — то молоко греть, то бутылочки полоскать, то сцены с переодеванием. Думаю, у Невинного в глазах рябило, как у меня — в ушах.
384
А.К. Рудин. Переехав в Ригу, публиковался в журнале «Перезвоны» и газете «Сегодня». С тургеневской фамилией — по названию романа И.С. Тургенева «Рудин» (1856).
385
Под общим заголовком «Из книги Юношеские стихи» в «Воле России». Были напечатаны в 1925 г. стихи «Аля» («Аля — Маленькая тень…») в № 2 и «Уж сколько их упало в эту бездну…» в № 3.
386
В «После России» под этим стихотворением, заключительным в сборнике, стоит 7 мая 1925 г. Эта дата, скорее всего, может обозначать окончание работы над книгой. Письма датируются по оригиналу письма.
387
Россель Леонид Владимирович (1891–1942) — помощник администратора журнала «Воля России» в Праге. После 1932 г. работал в русской секции Всеобщей конфедерации труда во Франции. Участник Сопротивления, погиб в концентрационном лагере (
389
Эррио Эдуард (1872–1957) — лидер французской партии радикалов. Премьер-министр в 1924–1925, 1926, 1932 гг.