Целую Вас. Сердечный привет маме и сестре. Не забывайте.
Коричневый костюм переделала — отличное платье.
Фазанье перо — от Али. Весь лес усеян!
Впервые — Československá rusistiká, Praha. 1962. № 1. С. 51 (публ. B.B. Морковина) (с купюрами); Письма к Анне Тесковой, 1969. С. 31–32 (с купюрами). СС-6. С. 339–340 (с купюрами). Печ. полностью по: Письма к Анне Тесковой, 2008. С. 24.
62-25. O.E. Колбасиной-Черновой
<Середина сентября 1925 г.> [527]
<…> Встает в 6½—7, молчать не заставишь. Ложится — окончательно — между 7-ью и 8-ью, если здоров — спит крепко до утра. Но сейчас, с зубами, беспокоится. Если комната проходная — просто нельзя ехать, это не каприз, он изведется. Вы же знаете мое спартанство, приучала — не приучила. Необычайная отзывчивость на звук, с первых недель. К голосу А<нны> И<льиничны> никак не может привыкнуть, — руки за голову — рев.
Да! Пришлось нам с Алей ей покаяться в злоупотреблении ее добрым именем — ведь мы на нее сослались, поздравляя Адю. Она не обрадовалась, но не рассердилась. В задумчивости говорила нам вслух возмущенную открытку Вадима: «Ты все перепутала!» С этого началось, — пришлось признаваться.
Теперь о С<ереже>. Необходимо его вытащить. Он и так еле тянет, — все санаторское спустил, худ, желт, мало спит, ест много, но не впрок, недавно на пирушке у соредактора «Своих Путей» (получили ли??) ел привезенные из Парижа сардинки — и обмирал [528]. И тихо, кротко, безропотно — завидовал. Его кроткие глаза мне всегда нож в сердце. Хотя б ради сардинок — необходимо.
В «Чужой Стороне» напечатан его «Октябрь» [529]. В «Своих Путях» несколько статей — тесных, сжатых, хороших. Но времени писать, естественно, нет. Начата большая повесть [530].
Ольга Елисеевна, как Вы думаете, нельзя ли было бы получить на поездку что-нибудь из парижского фонда литераторов? За все годы здесь я однажды получила от них 250 фр<анков>. По-моему — могут еще. И не 250 фр<анков>, а 500 фр<анков>, — так давали Чирикову, я не хуже. М<ожет> б<ыть> — через Карбасниковых? А то ведь я не знаю, на что поеду. Иждивение не в счет: долги, жизнь, нужно оставить С<ереже>. По-моему — парижский фонд литераторов. Добиться можно. За три года — первая просьба. (Те 250 в 1923 г. прислали без моей просьбы.) По-моему идея — а? Только не прибедняйте меня слишком, а то дадут 50 фр<анков> [531].
Алины именины давайте праздновать вместе с Адиными, когда приедем? 18 сент<ября> — 1-го окт<ября> — давайте передвинем на 1-ое ноября. А потом Рождество — елка — Муркина первая — хорошо? Ему уже будет 10 месяцев.
Опишите жилище: расположение комнат, этаж, соседство. Тиха ли улица? Близка ли даль (застава)? Когда Олина свадьба? Неужели без нас? Мур был бы мальчиком с иконой.
От Володи чудесная тетрадь, которой мы все чураемся, п<отому> ч<то> слишком хороша. Але, ради Бога, ничего не присылайте, что есть — есть, чего нет — заведем. М<ожет> б<ыть> купим у той же А<нны> И<льиничны>, у которой грандиозная распродажа. Она скоро едет, раньше нас, с заездом в Берлин.
Не забудьте прицениться к кроваткам и складным (раздвижным) стульчикам. Это будет первая покупка.
Целую нежно, привет всем.
P.S. Будете писать — перечтите все мои вопросы.
<Рукой С.Я. Эфрона:>
Дорогая Ольга Елисеевна,
Исхожу доброй завистью (не злостной) к Марине и Але. Париж представляется мне источником всех чудодейственных бальзамов, к<оторые> должны залечить все Маринины <…> обретенные в Чехии от верблюжьего быта и пр., и пр., и пр. Хотелось бы и самому очень. Но раньше весны вряд ли удастся.
О Вашей семье, даже о незнакомых членах ее, думаю, как о совсем родной. Кумовство наше прочное и нерушимое.
У Мура, кажется, прорезаются зубы, и он кричит так зычно, что заглушил бы и Шаляпина. Марина не спускает его с рук.
Сергей Яковлевич (тот) [532] изъявляет свое согласие на бракосочетание Ольги Викторовны с Вадимом Леонидовичем и посылает благословение благодетеля.
528
О журнале «Своим путями» см. коммент. 10 к письму к O.E. Колбасиной-Черновой от 16/17 ноября 1924 г. Соредактор — Александр Александрович Воеводин (1888 — не позднее 1944), историк, писатель. С 1920 г. в эмиграции. Учился на Русском юридическом факультете в Праге. Участник собраний содружества «Скит поэтов». В Париже бывал наездами.
530
Замысел «большой повести», о которой пишет Цветаева, по-видимому, не был осуществлен. Вскоре С.Я. Эфроном были опубликованы два рассказа: «Тиф» в альманахе «Ковчег» (Прага, 1926) и «Тыл» в журнале «Благонамеренный» (Брюссель. 1926. № 2).
531
По ходатайству O.E. Колбасиной-Черновой, или ею самой, или еще кем-то Комитет помощи русским писателям и ученым во Франции выделил Цветаевой запрашиваемые средства на переезд в Париж. См. расписку Цветаевой Комитету от 11 декабря 1925 г.