3) Размер заказывайте 46 на «une dame forte»{82} (это я-то!), так, чтобы Вам было очень просторно, особенно проймы и хорошую широкую спину (NB! у меня действительно на редкость широкая спина, т. е. плечи, и проймы мне нужны широкие: мужские — из-за совершенно прямых плеч. Мне всегда всё тесно под мышками. Mais le 46 fera l’affaire{83}, a если будет широко в талье — мне здесь убавят: важно, чтобы не сузили верха.
4) Такое огромное пальто мне нужно, чтобы положить под него мех, который у меня — есть.
Длина 1 м<етр> 20, пояс, complètement croisé, книзу расширяется, и рукава, как сейчас носят, на плече bouffants (т. е. несколько заложенных складок). Прилагаю свой неумелый рисунок. Пуговиц — шесть: больших.
Вы его на себе не мерьте, а только — прикиньте, и если Вам будет широко́, мне будет — хорошо.
5) Какая цена? (Всё равно будет дешевле чем здесь, и деньги у меня будут, п<отому> ч<то> на днях сдаю рукопись.)
6) Как Вам деньги переправить? Просто в конверте (на риск)? Переводом? (но — позволено ли? мне сейчас уж всё кажется — не позволенным? Я — понятия не имею). Послать — здесь — Вашим родным? В гостиницу брату (якобы мой долг — Вам. Пусть не боится, напишу отправителя — Цветаеву, а это имя — несомненное).
С нетерпением буду ждать ответа. Если ответ будет благоприятный, Вы меня просто — спасете.
Но не забудьте: pour une dame forte, забудьте — меня, помните — «forte» (Я — тоже forte, но — по-другому).
Кончаю мою обожаемую Повесть о Сонечке, это моя лебединая песнь, то́-то никак не могу расстаться! Эта вещь, хотя я ее сама написала, щемит мне сердце. Эпиграф
Elle était pâle — et pourtant rose,
Petite — avec de grands cheveux…{84} [198]
(Вся гениальность Hugo в этом grands, а не longs…{85}) В этой вещи (весна 1919 г.) — вся моя молодость.
Живу очень уединенно: друзья — мать и дочь[199], другие друзья: брат и сестра[200], и еще один друг — Коля[201], преданный всему нашему дому. И больше на весь Париж, в к<отор>ом я прожила 12 лет с уже половиной — НИ-КО-ГО.
Вожусь (ма́жусь, грязнюсь) с печами, вся (кроме души!) — в доме. Кормлю Мура и учителя (Мур этот год учится до́ма). И еще — кота (чужого, ничьего, бродячего). Главная радость — чтение и кинематограф. Ариадна, когда опять сможете ходить, гениальный фильм — Grande Illusion{86} [202].
Вечерами чиню и штопаю Мура, «заводим» T.S.F.[203]
От Али частые открытки, много работы (рисует в журнале)[204], всё хорошо.
Я сказала: главная радость — книги, нет! — природа главное: природа, погода (какая бы ни была), наша улица, обсаженная деревьями, наши каштаны, бузина, огороды — в окне.
— Если видаетесь с 3<инаидой> А<лексеевной> Шаховской — горячий привет и благодарность за письмо. Передайте, что напишу ей непременно. (Но про мой возможный отъезд — ради Бога! — и ей ни слова: НИ-КО-МУ.)
А пальто мне нужно complètement croisé — п<отому> ч<то> у меня отмороженные колени и для меня мороз — самый большой страх, какой я знаю.
Ну, кончаю, обнимаю, прошу прощения за заботу, но эта просьба — только мое доверие. Я ведь знаю, что Вы — человек, то есть всему и подробно сочувствуете — когда любите.
А что любите меня — я знаю.
Марина
Впервые — Письма к Ариадне Берг. С. 85–88. СС-7. С. 512–514. Печ. по СС-7.
3-38. А.Э. Берг
Vanves (Seine)
65, Rue J<ean->B<aptiste> Potin
28-го января 1938 г., пятница
Дорогая Ариадна!
(Простите, я всё — с пальто!)
Я забыла карманы (вопль отчаяния: кар-маны забы-ыла!!) — большие, накладные глубокие — до дна души. П<отому> ч<то> я по возможности никогда не ношу перчаток, а всегда — руки в карманы.
Второе: могут ли они сделать его на теплой, прочной подкладке, всё, до́низу, — бывает такой густой плюш — под мех, как делают на мужских шоферских пальто (м<ожет> б<ыть> в Брюсселе не делают?)
201
Коля — возможно, Николай Викторович Савинков (1910–1984) — врач, племянник Б.В. Савинкова. В эмиграции с 1922 г., окончил медицинский факультет Карлова университета. Цветаева знала его еще по Праге (
202
«Великая иллюзия» («Grande Illusion») — один из самых значительных фильмов французского режиссера Жана Ренуара (1894–1979), поставленный по сценарию Шарля Спаака. Герои фильма — французские офицеры, попавшие в плен к немцам во время Первой мировой войны.
204
По приезде в СССР Ариадна Эфрон начала работать в объединении «Жургаз», в редакции журнала «Revue de Moscou».