Как всегда, она увлеклась речью настолько, что потеряла собственную мысль. В этом Маруся вся.
И вот вообразите: сидим мы в нашем репетиционном зале, корпим над воплощением идей нашей гениальной командирши, а к нам приходит…
…Директор школы.
Прямо вот так.
А кто сомневался?
Группа учеников без учителя-куратора взяла и самостоятельно организовала в школе кружок - это нормально? Конечно - каждый день по два раза такое происходит, естественно! Ёлки-палки, глупо было бы рассчитывать на что-то другое.
А вышло так.
Снежана и Маруся что-то карябали на листочках, Игнат стучал сложный ритм, а я наставлял Милу, у которой вообще-то всё прекрасно получалось безо всяких советов, так что обучение представлялось мне лишь фарсом для удовольствия её величества. Никакого стука - дверь открылась, и мы увидели Евгения Петровича в компании с Марьей Ивановной и тощей женщиной-завучем Еленой Валерьевной, которая как раз отвечала за культурно-массовую работу (ух, выдра!). Позади семенила Римма Ароновна, пожилая учительница музыки, в прошлом - оперная певица.
Мы притихли и инстинктивно поднялись на ноги, встав практически по стойке «смирно».
- Та-ак, - сообщил директор.
- Вот видите, я же вам говорила, - это запищала ему на ухо «выдрозавуч». Что за идиотское лиловое платье она на себя натянула?
- Я разрешила ребятам, - говорила на заднем плане милейшая Римма Ароновна, но никто не слушал её, - за ребят поручилась Снежаночка. Вы же знаете Снежану Варяг…
«Да щас! Держу пари, в данную минуту они её даже в упор не видят»! – подумалось мне.
Марья Ивановна подошла к Марусе и принялась что-то с нею выяснять настолько тихо, что я не мог расслышать. Зато я слышал завуча. Она быстренько и в красках расписывала директору варианты правильного использования такого отличного помещения. Бред - они что, раньше не знали, что этот зал существует? Что за внезапность? То не нужен был зал, то теперь он превратился в ценнейший ресурс. Как будто не могло это подождать. Ну, хоть пару лет!
- Значит, так, - сказал вдруг директор громко, - в школе не хватает классов, а такой зал пустует. Устроили тут, понимаешь. Оборудование убрать, ключи сдать завхозу.
Я хотел поинтересоваться, что значит, «пустует», но не стал. Хотя, может, и стоило бы, ведь зал использовался учениками для творческой работы - нами! А школы, между прочим, создаются для учеников!
Почему-то я был уверен, что Маруся не смолчит и испортит ситуацию безнадёжно, но её нейтрализовала Марья Ивановна, так что директор-узурпатор ушёл, а за ним последовали и завуч, и Римма Ароновна, всё ещё пытавшаяся взывать к здравому смыслу.
И коль скоро директор ушёл, в присутствии классной мы немного перевели дух.
- Марья Ивановна, чего это он? - спросил я.
Классная руководительница повернулась ко мне:
- А то не понимаешь? Раз вы создаёте в школе группу, надо было обсудить, как положено – хотя бы со мной. А вы дубка слишком большого взяли - сами всё сделали, ни у кого не спросили - вот теперь получите и распишитесь.
- Я не могу молчать, когда такое происходит! - заявила Маруся, - я пойду, поговорю.
- Не смей, - взмолилась Марья Ивановна, и я понял, что именно она всё это время обсуждала с нашим ураганным величеством. Классная руководительница удерживала сумасшедшую Марусю от необдуманных шагов и фраз. От всей души спасибо Вам, Марья Ивановна.
Но теперь-то что делать?
Я повернулся к Миле и Игнату, которые всё это время оставались у меня за спиной, и сразу чётко осознал: дело ещё хуже, нежели казалось мне. Почему?
Потому что за предшествующую неделю я ни разу не видел Игната без его фирменной улыбочки. А теперь он хмур и напряжён. А ещё Мила странно взялась за гриф своего баса.
Не зная, как реагировать на такое, я быстро оглянулся на Снежану. Та была на месте - за синтезатором, и выражение её лица оставалось обычным. Но вот правая рука показывала ладонь. Мне? Скорее нет. Скорее, тем, кто стоял за моей спиной.
- Вы чего?
Нет ответа. Только сосредоточенные взгляды мимо меня - на дверь!
А дверь снова открылась, и, скалясь злорадной улыбкой, вошла Елена Валерьевна.
- В общем, так, артисты, - начала она пренебрежительно, - Римме Ароновне удалось убедить Евгения Петровича не разгонять вас сразу. Через две недели в школе танцы, так вот вам список песен. Сыграете - останетесь репетировать.