Пока болтали с Ритой, подходили остальные ученики. Знакомым парням я пожимал руки, одноклассницам выдавал по цветочку. Они, конечно, не ожидали столь изысканного жеста, и ваш покорный получал огромное удовольствие, наблюдая за тем, как ярче моих цветов распускались их милые улыбки! Всё же дарить цветы — просто замечательная идея!
Ближе к линейке вышла наша горячо любимая Мария Ивановна. Уж кого-кого, а её мы цветами просто задарили. Она у нас замечательный, очень душевный и понимающий человек. К тому же за свой класс - горой. Даже если мы виноваты, кулуарно отругает, но от нападок извне по возможности оградит. Лучшего классного руководителя и пожелать нельзя. Стоило ей выйти – мы все обступили её и загалдели: каждому хотелось, чтобы она хоть чуть-чуть послушала о нём. И – надо отдать должное – Мария Ивановна действительно постаралась уделить хотя бы секундочку каждому. Включая меня.
- Яр, а ты что летом делал?
«Вот же! Спросили-таки! Что бы соврать?» - досадовал ваш покорный, но ответил правду, не найдя ничего лучше:
- На даче деду помогал. Солнце, речка и здоровый физический труд!
Кому-то такие каникулы вполне могли показаться скукотой, и я даже возражать не стал бы. Не объяснять же всю подоплёку, в самом деле! Так что тему с моим летом быстро проскочили, и я смог, наконец, вернуться к любимейшему делу - глазеть по сторонам в поисках чего-нибудь интересного.
Сразу же отметил: оба параллельных класса уже явились почти в полном составе. А это означало - что? Верно! Глянув на часы, убедился: ещё минут десять и можно будет идти строиться.
«Так-так, - фиксировал я свои наблюдения, - с кем это в сторонке болтает Рита? Не уж-то с тихоней из «Б» - класса Снежаной Варяг?»
Никогда бы не подумал, что они знакомы. Снежана всё время с книжками где-то сидит и читает. Ни разу в жизни не видел её за каким-либо другим занятием. Кстати, даже на физкультуре не припомню её. Освобождена, должно быть. А вот интересно как она бегает кросс — тоже уткнувшись в книгу? Или даже нет! Бег с препятствиями — вот это был бы номер.
Кстати, при всём при том по школе ходили слух, что эта девочка – пианист-виртуоз, лауреат международных конкурсов. Не знаю, так ли это: за роялем я её не помню ни разу, и игры её тоже не слыхал. И более того, хоть я и учился с нею в параллельном классе уже много лет, в лицо при встрече не узнал бы. Дело в том, что оно постоянно было обращено к книгам и к тому же скрыто от окружающих ниспадающими пепельно-блондинистыми прядями.
В таких мыслях я увяз, наблюдая за беседующими Ритой и Снежаной, когда одноклассник Володя отвлёк меня: схватил за плечо и развернул в нужном направлении. Ему даже не пришлось пояснять свои действия, ведь картина, открывшаяся мне, говорила сама за себя. И не только говорила, но и кричала. И вы сейчас тоже поймёте, что я имею в виду.
Итак, на моих глазах и при всём честном народе по дорожке к школе медленно и грациозно, словно в замедленной съёмке шла Мила Краснова из 10 – «В». Я увидел - нет, лучше сказать «узрел» - нереально синие глаза, алые губки, рыжие кудри, колыхающиеся в такт походке. В волосах - два традиционных белых банта, в руках - небольшой портфель и букет белых хризантем. В кино такое появление обычно сопровождается гитарным риффом и скольжением кадра от элегантных туфелек на каблучке, мимо идеально сидящей форменной клетчатой юбки - прямо к личику, на котором играет лёгкая улыбка, лишённая надменности.
О, я помню чудное мгновенье!..
Вам не передать словами, какой прекрасной она показалась в тот момент, причём не только мне, но и всем присутствовавшим мужчинам независимо от возраста. В прошлом году такого не наблюдалось. Мила воспринималась симпатичной, но не более. А тут вдруг - даже не знаю, как эффект описать - просто бомба!
Потом уже все стали говорить промеж собой о том, что привезли красотку Милу на крутейшем представительском «мерседесе», что у неё какой-то очень серьёзный папа, и что непонятно, почему она без охраны и зачем ей вообще наша обычная школа, если она могла бы вполне учиться хоть в Великобритании, хоть в Соединённых Штатах. Но это потом и вовсе не важно. Первого сентября перед линейкой в течение нескольких минут для всех мужчин существовали лишь свет её ошеломительной красоты и аура неземного очарования.