То, что хозяева похожи на людей, Маринка приняла как данность. Иначе могла сойти с ума, а это совсем ни к чему, хотя и имеет свои преимущества — говорят, сумасшедших не заботят проблемы обычных людей. Да и что сможет взять хозяин с сумасшедшего, увидев на своей кухне встрёпанное с безумными глазами существо, с зажатым в кулаке большим поварским ножом, а в зубах — куском сыра?
Всё же, как ни интересно заниматься умозаключениями, теперь, когда наелась сама и накормила чужими продуктами новых знакомых, надо осмотреться хоть немного вокруг. Быть может, удастся выяснить причину отсутствия хозяев? Вдруг причина такова, что и ей надо ноги уносить как можно скорее? Всё возможно, а с жизнью расставаться совсем не хотелось, по крайней мере, теперь, когда вопрос пропитания и приобретения некоторых необходимых предметов решился.
Проходя по комнатам и залам первого этажа, заметила, что в доме нет никакой мебели. Это тем более неестественно, что на кухне всё осталось так, словно только и ждало появления повара. Если хозяева неспешно выехали из дома, то зачем оставлять в таком виде кухню? А если сбежали, теряя на ходу тапки, то куда делась вся остальная утварь из дома? Не могли жить существа, пользующиеся вполне земной кухней, без мебели.
Рикки неожиданно подпрыгнул на плече.
— Что случилось, малыш? Ты что-то заметил?
Марина не сомневалась — у животных чувства гораздо острее, и поэтому насторожилась. Но от зверька шло ровное успокаивающее тепло, и напряжение постепенно стало её покидать. Вдруг Рикки запустил лапку в волосы и потянул назад. Девушка повернула, дёрнул больно. Довольный послушанием зверек тянул в разные стороны, направляя к лестнице, ведущей наверх.
— Э-э нет, малыш. В конце концов, я тебе не лошадь. Да и наверху делать мне нечего. С первого этажа я, если что, смогу удрать, окна большие, а что делать — прыгать что ли, если меня застанут наверху? Потолки здесь о-го-го. Ноги переломаю, кто тебя возить-то будет?
Рикки недовольно завизжал, когда она попыталась его снять, и, не слушаясь, по-прежнему тащил наверх. Он поднял дикий шум. Стало окончательно ясно — или в доме никого нет, или хозяева совершенно глухие. Такие вопли подняли бы даже мёртвого. Сдавшись, девушка пошла наверх.
Комнаты на втором этаже оказались меньше и гораздо уютнее, тех, что внизу. Если бы Маринке пришлось выбирать, где устроить спальню, это был бы только второй этаж. Однако пустота та же. Всё же хозяева вывезли всё возможное. На кухонную утварь, видимо, не хватило места.
Проходя за коридором коридор, Маринка окончательно потеряла ориентацию и заблудилась. Остановившись, она попробовала сообразить, как отсюда выйти, но Рикки не давал покоя, подталкивая вперёд.
— Ты можешь выдрать мне все волосы, но дальше не пойду. Извини, дружок, но я не настолько храбрая и шустрая, как ты. Я уже поняла, ты меня хорошо понимаешь. Уж как тебе это удаётся, не знаю, я сама себя сейчас понять не могу. Но я не хочу идти вперёд, — Маринка посмотрела на спрыгнувшего Рикки, который теперь пытался тянуть за штанину. — Ты определённо хочешь, что бы я туда пошла? Зачем? Ты уже был там?
Где-то в подсознании понимала, нежелание идти по пустому дому вперёд немного странно, но если хорошо подумать, то и разговоры с животным и идея, об их взаимопонимании, не менее странны. Вероятно, некогда животных приручили, а потом хозяева, покинув дом, оставили их здесь вместе с кухонной утварью. Поступок конечно отвратительный, но кто знает, какие были обстоятельства? Может, зверьё само с радостью разбежалось, а у хозяев просто не хватило времени их ловить?
Однако зверёк не успокаивался, и, наперекор нежеланию, она пошла вперёд. Вообще все поступки за эти сутки были продиктованы тем самым «наперекор», которое руководило Маринкой сейчас.
Рикки бежал, указывая дорогу, периодически проверяя, где спутница. Она тормозила, заглядывая в комнаты, ещё питая надежду узнать, что здесь произошло, или что может её здесь ждать. Однако все комнаты были однообразно пусты.
Подойдя к лестнице, девушка заметила: пройденная часть здания чем-то неуловимо отличается от представшей перед нею. Рикки замолчал и поднимался по лестнице очень осторожно, словно чего-то опасался. Он оглянулся, и Маринка стала подниматься. С основной лестницы перешли на винтовую, расположенную в стене башни. Периодически попадались запертые двери, причём ни одного замка девушка так и не увидела.
Пришлось подняться почти до самого верха. Дверь появившаяся последней, оказалась приветливо приоткрыта. Маринка точно знала, что сейчас увидит. Откуда? Понятия не имела, но пребывала в полной уверенности — за дверью спит непробудным сном спящая красавица. Всё вокруг выглядело настолько похоже на знакомую с детства сказку… Шутить окончательно расхотелось.
Рикки упорно подталкивал к двери, однако сам не заходил.
— Ну, и чего ты от меня хочешь?
Заходя в комнату, девушка не смотрела на Рикки, слишком поразило полное соответствие, сказке, прочитанной в далёком детстве.
Вот только у «царевны» имелась охрана…
В комнате всего три предмета: постамент тёмного цвета и два кресла. На постаменте настоящий хрустальный гроб. Даже скорее не гроб, саркофаг, он повторял форму тела. Маринка не стала бы ставить последние деньги, что это хрусталь, но материал, до жути похожий на стекло, просвечивал, немного искажая форму находившегося внутри…
В креслах расположились двое. Один расслабленно спал, так и потянуло подойти и потрясти за плечо, дескать, иди в кровать, неудобно ведь в кресле. Второй скорее напоминал часового, тело напряжено. Полная неподвижность в его случае была неестественной. Глаза обоих закрыты. Ни вздоха, ни шороха, тишину нарушали только её собственное дыхание и звуки шагов, звучавшие как стук копыт по барабану — громко и гулко.
Вот она и увидела тех, кто мог повстречаться в этом мире.
Явно высокие, одеты предельно просто — кожаные штаны, сапоги, жилеты.
В голову пришло, что последнее время урожайное на типажи. То она встретила гномов, теперь, кажется, их противоположность.
Маринка элементарно боялась проходить дальше. Страх заполз как-то незаметно, и при полной неподвижности находившихся здесь существ, непроизвольно охватывал девушку. Похоже на детские страшилки — вот-вот кто-то вскочит и закричит. Глупо, разумеется, но она постаралась, как можно больше рассмотреть издалека.
Если эти люди когда-либо появлялись на Земле, то понятны легенды о богах. Фигуры — любой качёк умер бы от зависти! Оба сидевших производят впечатление силы, а вот женщина в саркофаге — чудо.
Сколько Маринка простояла, рассматривая хозяев, сама не знала. Но, наконец, очнувшись, более внимательно осмотрелась по сторонам.
От одной стены повеяло реалиями родного мира — вся заполнена разноцветными кнопками и лампами. Похоже на пульт управления или стенд с приборами. Одно точно, вся эта техника не работает. Лампы погашены, и только в центре слабо подмигивает единственный, жалкий в своем одиночестве, огонёк. Маринку уже потянуло к стене, но, взглянув повнимательнее, заметила на руках сидящих браслеты, скорее похожие на приборы. А что если они как-то связаны, а она ткнёт пальцем не в ту кнопку? Нет, лучше и не подходить во избежание соблазна, знает себя, не сможет удержаться от экспериментов.
А вот к женщине решила подойти ближе. Никакой реакции со стороны мужчин. Теперь смогла рассмотреть её более подробно. Легкая ткань обвивала стан. Именно «стан, стройный, как кипарис», кажется, так должно выспренно звучать описание подобного тела. Поразительная горделивая красота не только потрясала, она угнетала. Рядом с ней любая призовая красавица ничто, о себе Маринка могла даже не упоминать. Удивительно — даже не обидно, такое совершенство появляется наверно раз в миллион лет.
Тонкие черты лица, высоко поднятые к вискам концы тёмных бровей, словно крылья ласточки. Разрез глаз непривычный, хотя и не понять чем именно. Белая, как молоко, гладкая кожа. Человеческое строение тела и лица, тем не менее, отдавало настолько чуждым, что без объяснений понятно — она не человек. Богиня, дьяволица, да кто угодно, но только не человек.