В детстве Маринка не понимала, почему в легендах о богах никогда не говорится подробно, как они выглядели, теперь понятно. Она тоже не нашла слов пояснить даже себе, почему эта женщина прекрасна при всей чуждости черт лица. Абсолютная гармония не могла вызвать сомнения.
Таких длинных волос не может быть у землянки. Заплетённые в две косы, они лежали рядом с женщиной, причём каждая коса в руку толщиной. Интересно, как она передвигалась с такой тяжестью? Чтобы носить такие косы нужна более чем хорошая физическая подготовка, или прислуга, которая вместо шлейфа таскает за тобой волосы! А уж подумать о том, чтобы расчёсывать такую массу самостоятельно… Жуть.
Маринка ещё раз посмотрела на охранников.
Они отличаются от женщины, хотя все трое принадлежат одной расе. По сравнению с ними женщина выглядела невесомой и хрупкой, как снежинка на ладони. Лица мужчин несут в себе хищные чёрточки и некоторую рептилоидность, наверное, из-за рисунка в виде чешуек на висках и скулах. Хотя интеллект проступает настолько ярко, что это не сразу замечаешь. Если женщину можно было сравнить с тончайшим фарфором, то мужчины были сделаны из гранита. Даже их кожа отличалась более тёмным цветом, чем у женщины и выглядела слегка шероховатой. Волосы тоже хороши, правда, длинноваты. Маринка как-то не привыкла к мужикам, у которых волосы до пояса. Впрочем, женственности кудри им не добавляли, с такими-то фигурами, да с огромными мечами, чуть меньше её собственного роста, которые она только теперь заметила…
Стало не по себе. Вдруг осознала — если жители данного мира хотя бы отдалённо похожи на этих троих, то на их фоне она будет выглядеть не лучше Квазимодо, на фоне Эсмеральды. Перспектива не радовала, в юные годы и так напереживалась из-за своей неброской внешности. Впрочем, утешила себя, ей всегда говорили, что глаза у неё дивно хороши. Они ей и самой нравились — редкого фиалкового цвета… Кто знает, может быть у этой «модели» глаза красные, как у вампира?
На голову женщины надет тонкий обруч белого металла. Вот только одна деталь не гармонировала со всем нарядом царевны — в центре обруча имелось место для вставки. Так вот это место оказалось пустым, причём, присмотревшись внимательно, Маринка заметила на лбу девушки странный диск, вросший в кожу. Диск располагался точно на месте отсутствующего камня, и оказался заметен потому, что на месте камня из обруча убран металл, как это делают обычно для оправы.
Как ни мешал материал саркофага, Маринка не рискнула поднять крышку. Тело спящей казалось совершенно не тронутым разложением.
Рикки так и продолжал сидеть у порога комнаты, ни лапой не переходя внутрь. Маринка повернулась и пошла к нему. Изогнув спину, зверёк зашипел.
— Рикки, пойми, я не знаю, чем им помочь, — присела на корточки девушка. — Понимаешь? Не знаю. Ведь я не могу представить, что здесь произошло. Сказки сказками, но не могу же я как царевич бросаться на гроб, чтобы разбить его собственным лбом? Да и целовать принцессу, пожалуй, лучше одному из охранников. Я для этого не подхожу…
Говорила почти шёпотом, словно боялась разбудить спящих. Было не до смеха, хотелось выть на луну, видя такую красоту в беде. В том, что тут произошла трагедия — почему-то не сомневалась. Просто так этаким образом вряд ли кто заснёт.
Пустой дом казался теперь покинутым именно для того, чтобы не нарушить их покой. И пустота комнат не вызывала больше удивления. Вероятно, здесь на самом деле жило много людей. Когда произошла беда, красавицу положили в саркофаг и возле неё остались два стража, а остальные покинули дом грусти. Почему оставили кухню? На этот вопрос ответа даже не искала. Она ведь ничего не знает об этих людях. Может, рассчитывали, что спящие когда-нибудь проснутся. Быть может там идёт процесс лечения принцессы, пусть он тянулся долго, но это вполне вероятно, ведь не зря работал какой-то прибор на стене? А возможно, люди здесь периодически появляются и обновляют запасы.
— Пойдём, Рикки, нам здесь делать нечего. Надо искать тех, кто отсюда ушёл. Боюсь только, если они все выглядят так, как те трое, то разбегутся при виде меня. А может, разрыдаются… От сочувствия. Зря я все же не похудела, ведь собиралась сесть на диету…
Маринка продолжала что-то говорить, пока шли к выходу. Что несла, сама не понимала. От спутника исходило сочувствие, хотя могла поручиться — ни одного слова он не понимал. Хотелось заглушить тишину в доме, почувствовать, что она не одна с этими троими, которые ничего не видят и не слышат.
Зайдя на кухню, и прихватив там нож, небольшой котелок и солидный узел еды, не требующей приготовления, вышли из дома. За воротами начиналась дорога, покрытие которой со временем преодолела трава, и заросли её почти скрывали мостовую. Но идти вдоль неё все же предпочтительнее, ведь люди, очевидно, ушли по ней, и так больше шансов найти их. Остаться одной стало для девушки самым страшным.
— Ну что, Рикки, ты со мной, или как?
Рикки поднял хвост трубой и зашагал вдоль дороги.
— Отлично, мы команда и идём вместе.
«Вперёд, мой друг, нас ждут великие дела!» — вдруг всплыло в памяти…
Глава 8
Лес был похож на все знакомые Маринке леса. Даже деревья схожи, хотя и казались странно перекрещенными друг с другом. Например, берёза с листьями рябины и пятнами не чёрного, а красно-фиолетового цвета. Однако путешествие её всё тянулось уже четвёртый день.
Очень помогал Рикки. Откуда он знал, что, из произраставшего вокруг изобилия, ей есть можно, что нет, необъяснимо, но знал. Например, когда Маринка собралась полакомиться привлекательными, похожими на малину, ароматными ягодами, он в кровь расцарапал руку, которой та тянула в рот эти ягоды. После этого она не рисковала, без одобрения, есть ещё что-либо, растущее вдоль дороги, проходившей по лесу.
Деревья и кусты проросли сквозь покрытие, да и закрыто оно почти без остатка палой листвой и ветками. Кое-где дорога совсем заплыла под перегноем, и идти по ней оказалось невозможно. Разбитое корнями покрытие поднялось непонятными кусками, а переломать ноги Маринке совсем не хотелось. Помочь, случись что, кроме Рикки, было бы некому.
Несколько дней, которые путешественники провели в пути, казались девушке приятной прогулкой, так как отсутствовали столь привычные в земных лесах кровососы вроде комаров и мошки, да и погода стояла замечательная.
Постепенно проявились некоторые закономерности. Ну, скажите на милость, когда вы слышали о том, что дождь идёт ежедневно на рассвете как по расписанию? Ночи тёплые, как парное молоко. На деревьях и кустах огромное количество всякого съедобного добра. Короче — рай на земле. Разве может быть такое в природе? Ей всегда казалось, что природа не терпит постоянства, а уж дождь по расписанию — верный перебор.
Нет, такое положение вещей путешественницу вполне устраивало. Всего лишь надо помнить о том, что утром необходимо вовремя раздеться и спрятать одежду. Получались водные процедуры с небес.
За всё время не встретилось ни одной живой души, если не считать, появившихся к вечеру первого дня, совершенно непуганых птиц, и мелкого зверья. Рикки каждое утро убегал по своим делам, и целый день потом не отходил от подруги. Словно охранял её. Не слишком радовало одно — спать он пристраивался на девушке, как бы она ни ложилась, но к этому неудобству пришлось привыкнуть.
Постепенно стало ясно насколько весёлый и игривый нрав у зверька. Прыжки, кульбиты, лазание по деревьям и по спутнице, являлись его любимым развлечением. Когда же Маринка взяла веточку, приделала на её конец бантик из пучка травы и стала водить перед чёрным носом, как перед кошкой, восторгу не было предела. Рикки выделывал такие пируэты, хоть сейчас на арену цирка. Успех ждал бы феноменальный.