— Ваше королевское величество, наши агенты доносят, что московские бояре готовы вступить в переговоры с вашим величеством по поводу московского престола.
— Мне не нужна страна неверных.
— В вашей власти будет обратить такой большой народ в истинную веру. Это так естественно — народ последует примеру своего любимого монарха. Вам придется проявлять известную лояльность лишь на первых порах.
— Откуда у вас уверенность в желании боярства иметь на престоле иноземца?
— При всех обстоятельствах они не хотят допустить к власти боярина Бориса Годунова, слишком долго и самодержавно правившего ими на положении абсолютного фаворита покойного царя.
— У боярина Годунова есть своя партия?
— Исключительно родственники. Земский собор и Боярская дума не станут считаться с его семьей. К тому же вы помните, как восторженно относился царь Иван Грозный к вашей родительнице, как мечтал о супружеском союзе с ней.
— Иван Грозный добивался руки моей родительницы через развод?
— Судя по документам, он не оговаривал условий. Его мечтой было возвести на московский престол Катажину Ягеллонку.
— И это в то время, когда мой отец находился в заключении, а родительница делила с ним все невзгоды тюремной жизни? Это неслыханно!
— Но почему же, ваше величество? Речь шла не об обыкновенной шляхтенке, но о королевской дочери. Ее рука означала не только супружеский, но и политический союз.
— И мой дядя, король Эрик XIV, не отверг с негодованием подобного предложения?
— Он воспринимал его именно так, как я пытался вам сказать. Рука Катажины Ягеллонки ставилась условием заключения государственного союза. Король Эрик XIV не считал себя вправе ввергать свою державу в войну с московитами.
— Я всегда не терпел короля Эрика!
— В оправдание вашего дяди я приведу вам слова грамоты, посланной ему царем Иваном Грозным: «А нечто король Катерины царю не пришлет и та докончательная грамота не в грамоту и братство не в братство». Это очень серьезно, ваше королевское величество.
— Что же остановило Эрика?
— Заговор дворян. Ваш отец получил свободу. Былой узник вступил на предназначенный ему Богом шведский престол.
— И как же этот наглый московский царь отказался от своих притязаний? Как сумел оправдаться? Ведь Швеция продолжала переговоры с московитами?
— Конечно, продолжала. И ваш отец, подобно вам, ваше королевское величество, не сумел сдержать свое негодование и высказал его московскому царю.
— Иначе не могло быть!
— Все зависит от точки зрения, ваше королевское величество. Царя Ивана Грозного упреки Иоанна III Шведского не смутили. Он не принес ни извинений, ни объяснений. Он пренебрег ими. Вот, прошу вас, текст: «А много говорить о том не надобеть, жена твоя у тебя, нехто ее хватает… нам твоя жена не надобе… А грамота твоя кто знает, написася, да минулося».
— Какая наглость! Какая беспримерная наглость!
— Может быть, ваше величество, ваше негодование будет несколько смягчено тем, что после домогательств руки вашей родительницы царь Иван Грозный принялся свататься за английскую королеву Елизавету, обвинял ее в неумении управлять своей державой, в девичьей, как он выражался, беспомощности и недостатке ума и требовал немедленного согласия на свое предложение.
— Это их дела! Не хочешь ли ты, советник, сказать, что королева английская выше королевы шведской, к тому же дочери польского короля?
— Боже мой, ничего подобного мне никогда бы не пришло в голову, ваше величество! Я просто привел пример бесцеремонности и невоспитанности московского правителя.
— И вообще мне неприятен этот разговор. Однако ты затеял его с какой-то целью и говоришь, что московский престол опустел?
— Все гораздо сложнее, ваше величество. Престол московский и свободен, и не свободен.
— Ничего не понимаю. Говори яснее, что ты имеешь в виду. Насколько я помню, у умершего царя Федора не осталось наследников.
— У царя Федора — да. Но есть еще царевич Дмитрий.
— Как привидение? Разве он не был убит и похоронен?
— Но мы докладывали вам, ваше величество, что его видели в литовских землях. И не раз.
— Ты серьезно?
— Как нельзя серьезнее. Его только что видел приезжавший к князю Константы Острожскому посланник московских монахов.
— Человека может обмануть простое сходство.
— Царевич слишком некрасив и необычен — в речи, походке, привычках, внешнем облике. Монах утверждает, что ошибки быть не может.
— И где он имел возможность его рассмотреть — во дворце?