Через некоторое время, Вадим оказался у дома, где жили Гарри Пауэлл и его племянник Том. Он решил заглянуть к ним и узнать их мнение о случившемся. Но Гарри практически ничего не сказал дельного по этому поводу. Он считал, что это дело Маринеи, и если маринейцы сделают свой выбор в пользу соглашения с Ардестинией, то так тому и быть. Он же, Пауэлл, просто радуется жизни и старается меньше думать о политике.
С тех пор, как ему удалось спастись из рук Уоррена и оказаться в гостеприимной, безопасной Маринее, ему уже было всё равно, ― Гарри, кажется, нашёл своё счастье. Он был занят любимым делом, не опасался преследования и забыл о планах рассказать нашему миру обо всём, что с ним произошло. Пауэлл был уверен, что его интервью на радио никто, по большому счёту, не воспринял всерьёз.
С Томом было ещё проще — он был влюблён в местную девушку, которая отвечала ему взаимностью, и ни о чём, кроме неё, думать вообще не мог. Тем не менее, он из вежливости тоже высказал Вадиму мнение, что это хорошая идея, вот и родители Лотеры, его подруги, также думают, а значит, и он с ними.
Вадим вежливо отказался отобедать с дядей и племянником и продолжил свою бесцельную прогулку. В какой-то момент он понял, что вышел за пределы уже знакомой ему центральной части Айяделлы и, похоже, заблудился. В первый раз Вадим не увидел вокруг себя ни одной живой души. Но это было к лучшему и больше соответствовало его настроению.
Впрочем, одиночество длилось недолго. «Вот ты где! Далеко забрался!» ― Вадим услышал за спиной голос Элаи, такой мягкий, нежный и в то же время весёлый, жизнерадостный. Все его сомнения и тревоги в мгновение ока улетучились. Вадим обернулся и замер при виде красавицы-маринейки, которая на этот раз была одета в платье нежного персикового цвета, а роскошные волосы девушки были заплетены в толстую косу, перекинутую через левое плечо. Молодому человеку захотелось обнять Элаю и не отпускать от себя целую вечность.
― Да, вот решил прогуляться подальше, посмотреть ещё неизведанные уголки вашего красивого города, ― ответил он. ― А как ты меня нашла?
― На сегодня дела в школе окончены, и я хотела пригласить тебя пообедать. У отца узнала, что ты заходил к нам, но быстро ушёл. А потом проследила твой путь по рассказам людей, которые видели тебя на улице… ― девушка тут немного смутилась. ― Надеюсь, это не слишком навязчиво с моей стороны?
― Нет, что ты! Всё в порядке, ― на лице Вадима отразилась искренняя улыбка. ― Мне следовало самому зайти к тебе в школу, узнать, как учатся дети в Маринее…
― К тому же ты обещал начать учить меня русскому языку, ― напомнила Элая, ― а я не люблю откладывать дела на потом!
― О, да, как я мог забыть?! ― тут уже пришла очередь слегка смутиться молодому человеку. ― Но обещаю, что быстро это исправлю! Хочешь, прямо сейчас начнём!
― Я бы для начала перекусила! Как я понимаю, ты тоже не обедал? Пойдём, я знаю один замечательный уютный ресторан на набережной.
Отказаться от предложения Элаи, да ещё сделанного с такой очаровательной улыбкой на лице, было никак нельзя, и молодые люди поспешили воплотить его в жизнь.
― Мне кажется, тебя что-то тревожит, Вадим. Мы, маринейцы, хорошо чувствуем настроение окружающих, ― Элая внимательно посмотрела в лицо молодому человеку. ― Что случилось?
― Это всё соглашение о мире с Ардестинией. Твой отец сегодня рассказал мне… ― Вадим решил быть откровенным. ― А ты, кстати, уже проголосовала?
― Да, конечно! ― с энтузиазмом в голосе ответила девушка. ― Я могу тебе честно сказать, что, как и подавляющее большинство наших граждан, считаю это большой удачей и благом для Маринеи! Если соглашение будет заключено, то можно не опасаться нового вторжения. Это то, чего маринейцам не хватает для полного счастья!
― Но где гарантия, что ардестинианцы будут соблюдать его? Может быть, это лишь отвлекающий манёвр, ловушка, чтобы усыпить вашу бдительность? ― Вадим напрямую высказал свои опасения.
― Да, может быть и так, но я верю в лучшее. К тому же Маринея сумеет постоять за себя, как бывало уже не раз! ― с уверенностью заявила Элая.
― А тебя это так беспокоит? ― поинтересовалась она, прежде чем Вадим успел что-то ответить.
― Ну… я здесь недавно, но мне уже успела понравиться ваша страна… я бы не хотел, чтобы с ней что-то случилось… ― Вадим постарался отделаться общими фразами, хотя на самом деле хотел сказать: «Я бы не хотел, чтобы с тобой что-то случилось!»
Элая же ничего не ответила, но лишь хитро улыбнулась. Наверно, она всё поняла, но не стала мучить Вадима дальнейшими расспросами, и остаток пути они проделали молча.
Ресторанчик и вправду оказался очень уютным местом. Он находился на набережной, на противоположном берегу от пляжа. Эта часть города была немного приподнята над другой, и поэтому с набережной открывался восхитительный вид на Айяделлу. К тому же сама набережная, протянувшаяся на несколько километров, тоже была очень приятным и романтичным местом, главным украшением которого являлась псевдо античная колоннада.
Людей здесь также было немного: лишь несколько влюблённых парочек, прогуливающихся вдоль берега, да случайные прохожие, забредшие в эту часть города по каким-то своим надобностям. Но по мере приближения вечера ситуация будет меняться, и сотни человек станут прохаживаться здесь, а также сидеть и болтать с друзьями в многочисленных ресторанчиках и кафе.
Зато сейчас Вадим и Элая могли без труда выбрать лучшее место, прямо рядом с широким панорамным окном, а услужливый и любезный хозяин принёс им лучшие блюда маринейской кухни. Для Вадима было непривычно и немного неловко, что в этой стране не нужно было ни за что расплачиваться деньгами, однако маринейцы себя прекрасно чувствовали в этой коммунистической утопии. Весь экономический оборот строился на натуральном обмене товарами и услугами, а также продвинутом сознании самих маринейцев, что трудиться необходимо ради общего блага, а потребности не должны быть слишком высокими.
Однако сейчас Вадим не думал об этом, наслаждаясь вкусной едой, которой он ещё не пробовал, и обществом красавицы Элаи. Девушка специально попросила принести такие блюда и пояснила хозяину, кто такой Вадим и что он пишет серьёзную статью о Маринее для жителей «внешнего мира». После каждого отведанного яства, девушка узнавала мнение Вадима и неизменно удовлетворённо кивала, видя, что ему нравится.
Немногочисленные посетители ресторана с интересом наблюдали за ними и перешёптывались, но Элая призвала Вадима не обращать на это внимания. Человеческое любопытство свойственно всем.
Наконец, когда дегустация была окончена, молодые люди покинули ресторан и отправились на прогулку по набережной. Вадим уже успел научить Элаю нескольким словам по-русски, но большей частью они просто болтали обо всём на свете. Девушка довольно быстро схватывала суть такого незнакомого и нового для неё языка, а поговорить с ней всё равно о чём было для Вадима большим удовольствием.
Народу на набережной прибавилось, и это играло на руку человеку, который следил за молодыми людьми, без особого труда изображая из себя праздного гуляку. На самом деле это был один из самых опытных агентов Заониса, шефа ардестинианской разведки. За Вадимом следили очень пристально, едва ли не так же, как за членами Совета мудрецов, пытаясь расценить степень его опасности для дела вторжения.
Вадим, было, заметил что-то подозрительное, но допустил, пожалуй, впервые в жизни, халатность, не придав слишком большого значения. Помимо отвлекавшей его внимание Элаи он просто-напросто не думал, что коварный план ардестинианцев начнёт реализовываться так быстро. Единственным оправданием такой невнимательности было то, что ничего действительно важного шпион всё равно не услышал.