- Ты ещё кофе сделал! Я бы тоже выпила чашку. Возьмёшь её? - Настя передала мне Лизу, дремавшую у неё на руках, та поудобней перевернулась, прижалась ко мне и сразу совсем крепко заснула.
- Она встала в рань несусветную, как обычно, когда нас нет, а Лаура сразу тоже встаёт, вот Лиза и не спит дальше, - сняв куртку, всю покрытую мелкими каплями дождя, Настя села за стол.
- О, холодный! Я свежий сделаю, а то мне тоже сонно и к тому же холодно. Ты всё время так и сидел здесь?
- Задумался... Слушай, я отнесу её в кроватку и приду.
На меня тоже сделай, я ещё чашку выпью. А потом пойду по работе материалы просмотрю, мне завтра опять шефу отчитываться.
- Так ты даже не отдохнул из-за меня, - она вздохнула.
- Ну почему из-за тебя? А потом, успею я отдохнуть.
- Из-за меня. Я тебя на эти шашлыки потащила. Лучше бы отказались...
- Перестань. Сейчас Лизу уложу и расскажу тебе кое-что. А то смотри, она ворочается, как бы не проснулась.
- Как же, разбудишь сейчас её! Вот в четыре утра вставать - это любимое дело. Ну ладно, давай иди.
Я быстро устроил дочку в кроватке, оделся и вернулся на кухню. Кофе для меня уже стоял на столе, Лиза подливала молоко в свою чашку.
- Сахар положила. Ну, рассказывай.
Я отпил глоток, закурил и объяснил ей свою идею составить доклад таким образом, чтобы моё личное присутствие в киевском отделении не выглядело необходимым, что впрочем, соответствовало действительности. Я служил в очень крупной фирме, которая в настоящее время расширяясь, открывала новые филиалы в разных странах, и, согласившись заниматься техническим и документальным переводом, причём за небольшую зарплату, оказался втянутым в бесконечные командировки, где плохо перенося самолёт, я постоянно чувствовал себя нездоровым, а потребовать больше денег не умел.
Впрочем, всем иностранцам, работавшим здесь, платили меньше, чем своим, часто имея при этом в их лице лучших специалистов. В пятницу, вернувшись из Киева, в среду я должен был лететь на два дня в Москву, и перспектива потом опять ехать в Киев никак меня не прельщала.
Через полчаса я уединился в кабинете, где, разложив на столе свои заметки, попытался сосредоточиться на завтрашнем докладе и провозился с ним до вечера. Вернулся Петя, я немного поиграл с ним, потом сели ужинать. Вечер уже потихоньку уходил в ночь. Уложив детей, мы ещё немного посидели. Я курил, Настя пила чай. Поболтав чуть-чуть ни о чём и, по молчаливому сговору, не касаясь случившегося в субботу, мы отправились спать.
Три недели пробежали незаметно, полные обычной суеты. Лето кончилось, пусть не календарно, но атмосферно. Мне всё не удавалось договориться об отпуске, хотя чувствовал я себя совсем больным. Был вечер пятницы, я приехал из очередной поездки совершенно разбитый. Несмотря на поздний час, Настя ещё не спала, но ждала меня. Она была явно взволнована.
- Слушай, вчера приходил полицейский. Комиссар, не в форме. С тобой очень хотел поговорить. Завтра будет звонить.
- В субботу?
- Да. Но он мне понравился. Приятный. Только, знаешь, он всё спрашивал про Николая.
- Какого Николая?
- Да этот, с Игорем который работает. Ты его не любишь.
- Странно.
- Я тоже удивилась.
- А он что-нибудь сам рассказал?
- Нет. Я спросила, что тогда случилось всё таки, ну... С Хансом...Он сразу так уклончиво: "Ведём расследование".
- Но почему Николай? Остальные его не интересовали?
- Представляешь, нет! Ты не помнишь, он не выходил тогда из-за стола?
- Понятия не имею. Кажется, нет. Да, точно, он же рядом со мной сидел. Ещё чавкал так противно.
- Стас, ты ещё полицейскому про это расскажи! Он и так Николая, по-моему, в чём-то подозревает!
-Некультурное поведение за столом ещё не служит доказательством вины. Что ты смеёшься? Ладно, я устал страшно, приму душ и сразу лягу.
- Есть не будешь?
- Нет, после самолёта не смогу. Ты спать идёшь?
- Я ещё посижу.
- Тогда спокойной ночи.
Я поцеловал её, быстро облился водой и провалился в сон.
В субботу я встал поздно и ещё в полусне завтракал, когда телефон заставил меня, наконец, проснуться. Это был комиссар полиции, очень вежливо настаивающий на встрече через час. Я уступил, сказав, чтобы он заехал ко мне и, естественно, ни на чём не мог больше сосредоточиться, вспоминая злосчастные шашлыки и ещё раз обдумывая, что же могло случиться.
Полицейский оказался пунктуален, минута в минуту через час он уже стоял на нашем крыльце.