— Ну ты, морковка! — проворчала Ленка. — Ты бы видела его рожу, когда я рассказала про Яна. Давно надо было надавать по рогам этому козлу!
Да, да… А тебе по башке, чтобы мозги на место встали, если они вообще у тебя имеются!
— Он зажал штуку баксов! Вот что ты наделала!
Упс… Что, сдулась, идиотка?! И ей я еще оставляю на полгода квартиру. Идиотка… Теперь уже я. Но другого жильца искать некогда. Завтра самолет.
— Считай, что откупилась… — засвистело в трубке или это просто у меня вывернуло зонтик.
Спица выгнулась… Одной рукой я не могла вставить ее обратно. Сумела только натянуть на шапку капюшон пуховика. Ненавижу дождь. Ненавижу декабрь. В Питере!
— С этого дня у тебя все будет пучком! — продолжала трещать Ленка в прямом и переносном смысле. — Ян классный. Я уверена, что классный. Чех не может быть другим…
— Пан Кржижановский поляк.
Я зажала телефон между ухом и пуховиком и попыталась справиться с зонтом.
— Но живет ведь в Чехии, а там пиво, вкусное пиво… И на Рождество у них подают карасей, да? Ой, лещей… Нет, окуней. Точно окуней!
"Дур подают! Жареных!" — орал мой внутренний голос, пока я тянула на себя зонт. Спица сломалась. Я со злостью тряхнула зонтом. Получила в лицо кучу брызг. Подняла руку, чтобы утереться. И бах… Телефон выскочил из капюшона. Крах… По стеклу расползлась белая паутина.
— Что?! — возмутилась Ленка, приняв на свой счет то, что после этого "крах" вырвалось из моего рта.
— Я телефон разбила. Пока. Увидимся дома!
Мне хотелось швырнуть аппарат в коричневую грязь, скопившуюся у обочины, но я сумела сунуть его в сумку. Плевать! Сейчас важнее добежать до метро. Заменять стекло некогда. Да и дешевле купить в Чехии новый телефон вместе с местной симкой. Мне там до лета жить.
Эпизод 1.2
Дома мне захотелось кокнуть телефон во второй раз. Если бы это помогло заткнуть Ленку, я бы не колебалась даже минуту. Но, увы, понимала, что курица замолчит только утром, когда я хлопну перед ее клювом дверью такси. Ленка неплохой человек, только без кнопки выключения звука. И гадости людям она делает не со зла, а из благих побуждений.
В таком шумовом аду я жила второй месяц. С тех пор, как пригласила подружку к себе переночевать, когда та в очередной раз поскандалила с матерью.
— Две взрослые женщины не могут жить вместе! — орала Ленка тогда с надрывом.
И тогда, и сейчас я с ней безоговорочно соглашалась. Особенно сейчас. Возможно именно невозможность совместного бытия заставила меня отбросить все опасения по поводу Чехии.
— Верунчик, у тебя обязательно с Яном все будет хорошо. Я уверена. Ты заслужила нормального мужика. После этого козла. А я тебе говорила. С первого же взгляда было видно, какой твой Толик дерьмо…
Я ничего не ответила. Сделала вид, что не расслышала ее слова за шумом целлофана, которым закрыла в маленьком чемодане свои драгоценные куклы. Ах, если бы действительно можно было не слышать ее хоть минуту. Хоть секунду. Дайте мне хоть миллисекундочку тишины. Разве я многого прошу? От Ленки — да.
— У меня с этим Яном ничего нет! — я так надеялась, что мой крик станет кляпом для Ленки.
Взвизгнула молния чемодана, и Ленка вместе с ней:
— Так будет! Обязательно будет. Ну, морковка, сама посуди… Ты не выглядишь девушкой, которой можно в первый же вечер предложить секс. Уверена, во второй вечер он тебе его предложит. Бьюсь об заклад.
Побейся лучше головой о стену! Может, после разрыва с Толиком я бы и согласилась пойти с незнакомым поляком в отель, но Яна Кржижановского интересовали исключительно куклы. И если выбирать между ночью пусть и самого фантастического секса и полугодом тяжелейшей, но интереснейшей работы, я выбираю последнее.
В тот день тоже лил дождь. К счастью, летний. Я вбежала под навес театра марионеток и, пока стряхивала зонт, заметила молодого мужчину, придерживавшего для кого-то дверь — оказалось, для меня. Заметив болтающийся на животе "паспорт болельщика", я поблагодарила его по-английски. У кассы меня поджидал еще один сюрприз. Трое болельщиков в возрасте "далеко за", двое из них в форме бразильских футболистов, а чернокожий вообще в красной футболке с Забивакой, пытались купить билет на детский спектакль про Красную Шапочку.
Питер сошел с ума от чемпионата мира, а иностранные гости, похоже, от чего-то другого. Я помогла товарищам-болельщикам купить билеты. Пропустивший меня блондин справился самостоятельно, но краем уха я уловила небольшой акцент.