Дверь отворилась, будто её выбили пинком, створка ударилась о стену, огласив гостиную жалобным звоном разбившейся вазы. Почему-то стало до невозможности тесно, хоть ведьмак и стоял в дверях с мечом наперевес, но места было ещё полно. Следом так же вбежала Цири. Увидев Йениффер, они вздохнули с облегчением, но чародейка их радости не разделала.
– Если сейчас мне не объяснят, что тут происходит, то всем будет очень плохо, – чётко и громко отчеканила она.
Несчастная Марлена закрылась в кухне и старалась не отсвечивать, явно боясь разгневанную хозяйку больше, чем любого монстра.
– Йен, давай мы успокоимся для начала, – примирительно сказал ведьмак, убирая меч.
– Правда? – недобро улыбнулась она. – Тогда может, ты мне скажешь, почему я бросаю все дела, оставляю Филиппу и дальше вертеть задом перед Эмгыром, мчусь домой, и нахожу здесь полуголую девицу? И если мне сейчас кто-то скажет, что в очередной раз потерял память, то я точно не в жабу его превращу!
Амина вжалась в стену и боялась громко дышать, наблюдая за этой семейной сценой. На счёт полуголой чародейка, конечно, загнула, но поправлять её девушка не решилась. Даже Цири опешила и не могла сходу найти слов.
– Я слушаю, – приказала Йениффер, уперев руки в бока
– Йен, всё нормально, – наконец-то выдала Цири и небрежно пожала плечами. – Это – моя подруга, Амина. Клянусь тебе, ни в каких предосудительных связях с Геральтом она не состоит.
– Значит… – подтолкнула её к дальнейшим объяснениям чародейка, не меняя позы и тона.
– Я оставила Амину здесь отдыхать после ранения, а мы с Геральтом отправились выполнять заказ. Как видишь, – она показала на забрызганную кровью бруксы рубашку, – только вернулись.
Повисло неловкое молчание. Чародейка переваривала услышанное, и явно боролась с противоречивыми чувствами. Сожаления она не испытывала, но не знала, злиться ли дальше или улыбнуться и перевести всё в шутку. Правда красноречивая дыра в стене вряд ли способствовала юмору.
– Йен, – решился нарушить ставшую тяжелой тишину Геральт. – Ну, стал бы я оставлять любовницу дома, зная, что ты можешь вернуться в любой момент? Поверь, если бы я захотел умереть, то позволил бы шарлею или выводку кикимор себя сожрать. Это было бы куда безболезненнее, чем ощущать на своей шкуре твой гнев.
– Ладно, вы меня убедили, – она быстро обвела присутствующих взглядом и остановилась на Амине. – Забудем об этом, как о досадном недоразумении.
Амину охватил гнев. Чародейка не собиралась извиняться за то, что едва не размазала её по стенке. Только метнувшая на неё страшный взгляд Цири удержала, чтобы не выдать поток краснолюдских ругательств.
– Ты что-то хотела добавить? – надменно спросила её Йениффер.
– Нет, – твёрдо выпалила Амина.
– Вот и прекрасно. Ситуация исчерпана, а потому мне бы хотелось узнать почему я должна была оставить императорский двор.
– Я всё объясню, но сначала я бы хотел немного передохнуть, уж, прости, но я с самого утра на ногах.
– Но, Геральт… – поспешила напомнить ему Цири.
– Узнай о той онейромантке, вдруг она причастна к похищениям детей, но близко не подходи.
– Хорошо, – согласилась девушка.
– А ты пока побудь у себя, – попросил её Геральт, не решившись отпускать обеих девушек вместе.
Амина бросила на Йеннифер колючий взгляд, тряхнула волосами, убирая пряди, явно пряча рыжий цвет, и пошла наверх.
– Милая, – скрестив руки на груди, выдала чародейка, когда шаги девушки полностью затихли. – Чем-то напоминает Трисс.
Геральт приготовился долго оправдываться, но, на его счастье, Йеннифер была не в настроении и дальше выяснять отношения, потому сказала:
– Так, с одним делом мы разобрались, а теперь мне интересно послушать из-за чего же собственно я должна была в срочном порядке явиться домой.
– Тебе сначала или покороче?
– Геральт, – чародейка вскинула бровь, давая понять, что шутить она сейчас не настроена.
– Хорошо-хорошо, в общем, дела обстоят так…
Он кратко поведал, что случилось за последние несколько дней. Чародейка не без удовольствия попробовала чай и принесённые Марленой десерты, пока слушала.
Когда ведьмак закончил, чай был выпит, угощения съедены, а чародейка выглядела озадаченной. Что ж, хотя бы недовольство её утихло.
– Боги, стоит тебя оставить на пару дней и ты тут же вляпываешься в историю, – покачала головой она. – Говоришь, Сандро? Никогда о таком чародее не слышала, да и описание артефакта он дал очень общее. Это может быть что угодно, как составленный им самим предмет, так и древняя реликвия. В любом случае, пока мы не узнаем, что именно он ищет, строить предположения о его дальнейших планах не имеет смысла.
– Не стоит сбрасывать со счетов, что безумие вампиров – его рук дело или же кого-то из его сообщников, – напомнил ей Геральт.
– А вот это – не факт. Это и правда может быть всего лишь совпадением, и кто-то решил воспользоваться недавней резнёй, – возразила Йениффер. – Кстати, а что ты узнал?
– Регис обнаружил остатки зелья в крови альпа, но состав его распознать не смог.
– То есть назначение и эффект неизвестны.
– Это ещё не всё, убитая сегодня брукса тоже была безумна. Она схватила ребёнка, соорудила клетку, из которой парнишка не мог выйти. Она его не трогала, но не давала ни еды, ни воды. И всё время говорила, что это – для его безопасности.
– Это, конечно, всё очень интересно и наверняка, как для ведьмака, увлекательно. Но меня, например, больше беспокоит, что этот Сандро решил к поимке Амины подключить княгиню и её гвардейцев.
– Может, он решил перестраховаться? – пожал плечами ведьмак.
– Геральт, как давно ты был при дворе?
– Давно и, если честно, не горю желанием туда возвращаться. Все эти склоки, интриги, да лучше в гнездо накеров спуститься.
– Вот именно, – кивнула чародейка. – Чародеев учат быть королевскими советниками, следить за порядком при дворе, в стране или же в определённых областях, разбираться в политике, быть переводчиками и арбитрами при неоднозначных ситуациях. И умение плести интриги – одно из самых основных, что должен выучить чародей, вступая на такой пост. Если он решился прибегнуть к помощи её сиятельства, то он делает это не просто так.
– А ещё он воспользовался историей Сианны, – продолжил её мысль ведьмак. – Может, это и имеет смысл. Анна-Генриетта в расстроенных чувствах, впервые за столько лет, она позволила открыто демонстрировать своё горе. Под угрозой крупная ярмарка вин и Гильдия Виноделов крайне недовольна решением её сиятельства продлить траур по Сильвие-Анне.
– Рада, что ты разделяешь опасения, – удовлетворённо сказала чародейка. – Тогда в первую очередь надо бы допросить нашу гостью.
– Давай подождём до возвращения Цири, – предложил Геральт. – Вряд ли Амина нам хоть что-то расскажет, а вот если её попросит Цири, думаю, подруге она не откажет.
– У нас нет времени, – надавила Йениффер.
– И что ты будешь делать? Угрожать превратить в жабу или стрыгу? Вдруг эта онейромантка здесь не случайно и является агентом Сандро. Так что давай подождём немного, а потом соберём всю информации, которая есть. В конце концов, Амина нам может просто солгать, а пытать её я не собираюсь, и прости, но тебе тоже не дам.
– Хорошо, убедил, – после недолгого раздумья сказала она. – Тогда и я постараюсь узнать побольше об этом чародее. В конце концов, наш круг общения довольно узок, а после устроенного гонения на Севере, он сузился ещё больше.
Йеннифер встала из-за стола, видимо, намереваясь покинуть дом как можно быстрее. Она знала, что Цири может исчезнуть на пару дней, чтобы наблюдать и собрать сведения. Потому оставаться в имении, видеть Амину и пытаться удержать себя в руках, чтобы не заставить её говорить, будет настоящим испытанием.
– Йен, подожди, – ведьмак подошёл ближе и заговорил шёпотом. – Я бы хотел, чтобы ты проверила ещё кое-что.
– Что с тобой? Только не говори, что ты стесняешься проявлять ко мне нежные чувства в своём же доме, – поддела его она.